Хеймдалль

– Ах вот оно что, тогда я прямо сейчас могу выпрямить тебе ребра и так прославлю свой род, хорошая затея?

Хродмар, расстроившись, встал со скамьи и отложил свой фартук со словами:

– Уже поздно, надо бы идти спать.

Кузнец пожалел, что вывернул всю свою душу Ингольву, пожалел, что он вообще пришел, лучше бы Хродмар остался один, хотя… с другой стороны, кто-то же должен был его выслушать.

Ингольв понял, что сейчас выдалась лучшая минута для осуществления своего намерения, ради которого он, собственно, и прибыл к данам… он легонько толкнул друга в плечо со словами:

– Прости мою грубость. Если тебе и впрямь невыносима твоя доля, я готов тебе помочь ее изменить.

– Это как? – усомнился Хродмар. – Такое возможно?

– Я ульфхеднар и знаю о чем говорю, но поверь, это тяжелая ноша. Готов ли ты изменить путь своего пребывания в мире? Он будет несравнимо сложнее, зато щедрее.

– Нет уж, верится с трудом. Ведь даже боги подчиняются Норнам.

– У каждого человека схоронен свой клад, если ты согласишься, то я тебя отведу к этому месту. Твоя жизнь кардинально поменяется.

– Ты сейчас серьезно? Не обманываешь? Не шутишь? Так можно?

– Даю слово.

Хродмар не верил своим ушам и недоумевал, он боялся и сомневался, затем поразмышлял и в конце концов собрался с силами, придя к выводу, что если не рискнет, то ничего не изменится, а это самое страшное. Он нуждался в переменах, хоть и трусил пойти на риск.

– Я согласен… наверно… да, согласен.

Ингольв знал, что тот согласится и иронично ответил:

– Что ж, мой «хромой» друг, возможно, я помогу тебе и ты выкуешь себе железные крылья, но научиться летать тебе придется самому, тут уж уволь, не помощник. Пойдем, что ли, уже поздно.

– Да, пойдем.

Хродмар почтенно вернул все предметы кузнечного дела на свои места, потушил горн, поблагодарив огонь, и направился домой. На пути Хродмар вдруг остановился, задумавшись с таким видом, словно ему чего-то хотелось сказать, но почему-то застеснялся. Ингольв поинтересовался в чем дело.

– Ты знаешь, Ингольв, за этот короткий срок ты мне стал не просто другом, лучше сказать… ты мне как брат, – наивно произнес кузнец.

Ингольв сохранил холодное выражение своего лица, но внутри не получилось остаться равнодушным: с одной стороны выглядело все это глупо, по его мнению, а с другой, Хродмар так искренно произнес свои слова, что было приятно их услышать.

– Тебя от жара разморило что ли? Хм-м, ладно, ты тоже хороший друг, – смущенно сказал Ингольв.

– Ты знаешь… Ингольв! Знаешь! Мне хочется, чтобы мы прямо сейчас пошли в лес и заключили нерушимый союз побратимства… – Хродмар запнулся, будто сам не поверил в то, что произнес. – Гол ведь тот, у кого сзади нет своего брата. Думаю, родители будут только рады, они уже успели привыкнуть к тебе, что скажешь?

Ингольв не предвидел такого исхода. Он даже ощутил уязвимость перед Хродмаром в силу причины, по которой он оказался в Ютландии, и заколебался. Ему понравилась семья Хродмара, быть может и сам Хродмар, но в первую очередь не стоило забывать: он – его испытание, поэтому вряд ли станет когда-нибудь дорог и небезразличен Ингольву. В тоже время, он был обязан всегда находиться рядом с ним, ведь смысл его испытания заключался в следующем: перевоспитать Хродмара, изменить его, выковать в нем истинный северный дух, иначе наступит Рагнарёк. Таково слово Хеймдалля.

– Ты чего молчишь? – допытывался тот.

– Это очень серьезное решение, Хродмар, я не готов брать такую обязанность на душу. Подобные ритуалы нельзя проводить вот так просто, как с дубу…

– Да ладно тебе, я знаю одних тут…

– Нет, – отрезал Ингольв.

Хродмару горько было это слышать, особенно после недавнего разговора. Поддавшись возникшим чувствам, его лицо исказилось отчаянным гневом, и он ненамеренно выплеснул свое негодование:

– То же мне друг! Приживала, чтоб его!

Ингольву стало тяжело и неловко, но в первую очередь он испугался того, что все силы, брошенные им на завоевание доверия Хродмара, могли оказаться потраченными впустую. Что делать?

– Д… добро… давай… – нехотя произнес Ингольв.

– Я возьму копья! – радостно вскликнул Хродмар, устремившись обратно в кузню.

Затем, под шляпой Одина24, когда он приоткрыл свое левое веко25, они отправились в лес, к тому самому ясеню, у которого им суждено было встретиться. Хродмар принес копья и принялся вырезать длинный слой дерна с землей, пока Ингольв, разведя огонь, занялся вырезанием рун вдоль древка. В голую почву он воткнул четыре исписанных рунами копья. Они держали на себе кров из срезанного слоя земли. Несколько раз Ингольв и Хродмар прошли под аркой клятвы, потом встали друг против друга. Хродмар резанул лезвием вдоль ладони, кровь засочилась. Тоже самое сделал Ингольв. Они опустились на колени под аркой и багряными ладонями смешали землю с росой жизни26. Затем они пожали руки. Во время кровавого рукопожатия Хродмар вдруг прошептал:

– Ты знаешь, что говорить?

Ингольв смутился пуще прежнего, ему придется еще и самому провести ритуал побратимства, но другого выхода он не видел, поэтому начал неуверенно говорить: