Хэллоуин по-русски, или Купе на троих

— Ага. Складывается такое впечатление…

— Вот и у меня ощущение, словно присутствую на какой-то кошмарной постановке театра абсурда, и все, что я вижу вокруг, — декорации к этому спектаклю. Смотри, кровь легла не брызгами, как этого следовало бы ожидать, а широкой сплошной полосой с потеками, словно ее сюда из ведра плеснули.

— Значит, ищем кровавое ведро?

— Сдается мне, тот, кто против нас играет, наверняка позаботился о том, чтобы понадежней спрятать улики. Опять же: что мы должны были подумать, натолкнувшись поутру на труп бойца?

— Вышел ночью по нужде, по дороге в сортир на него напала Тварь.

— Ага, и эта Тварь настолько умна, что прихватила с собой его пистолет! Все, что мы обнаружили на теле Рыбалина, — это нож с бедра, так и оставшийся лежать в ножнах. Андрей уже проверил: оружие Семена в комнате отсутствует. И после этого кто-то будет утверждать, что парень просто неудачно сходил до ветру?!

— Неувязочка получается, и солидная…

— Мне так кажется, он что-то заметил или что-то его насторожило. Рыбалин покинул клуб уж точно не для того, чтобы посетить сортир. Скорее всего хотел что-то проверить или выяснить.

— Но тогда вопрос: где же его убили?

— Сдается мне, что все-таки не здесь. Подкараулили, грохнули, а затем подбросили нам под дверь.

— Лех, только честно: ты считаешь, Семена убили люди? Или это все-таки была Тварь, о которой нам талдычит каждый, кому не лень?

— Люди этого сделать не могли. Нелюди — запросто! А если серьезно, не знаю, Стас. Но факт остается фактом: тело Рыбалина изорвано когтями и клыками. Я даже не представляю, каких размеров должна быть зверюга, которая это сотворила. Одно лишь точно: Семен что-то заподозрил, поэтому и вышел из дома при полной амуниции. Разве что автомат решил не брать.

— А почему он никому ничего не сказал?

— Да мало ли! Может, счел это не стоящим внимания, решил, что нечего нас из-за всякой мелочи будить. А может быть, боялся след упустить, торопился сильно. Может, еще что-то — теперь уже не узнаем…

— Кстати, а ведь шаман вчера не говорил, что Тварь убивает в поселке! По его словам, трупы всегда находили либо в лесу, либо на побережье. Так с чего это она вдруг резко изменила свои повадки?

— Значит, вот тебе еще одно косвенное подтверждение того, что Рыбалин погиб не здесь.

— Слушай, а может, это чья-то дурная шутка? Что, если Семен и впрямь столкнулся с Тварью, а кто-то из местных, увидев труп, не поленился перетащить его к нам!

— Ага, а для пущего эффекта еще и стены кровью залил! Вот поставь себя на место этого «шутника»: вместо того чтобы при виде трупа драпать со всех ног в поселок, ты аккуратненько собираешь все ошметки, тащишь их до клуба, рискуя тем, что тебя увидит кто-то из своих же, затем где-то находишь пару ведер крови, заливаешь ею землю и забор… И это, между прочим, в то самое время, когда все твои односельчане предпочитают нос на улицу не казать и по домам отсиживаются, да и ты по логике вещей должен заниматься тем же самым. Столько сложностей… Для чего, спрашивается?!

— Кому-то очень хочется, чтобы мы побыстрее отсюда свалили. Да не просто свалили, а мчались со всех ног, — предположил я.

— Не катит. Это не объясняет, зачем тело Рыбалина подкинули к клубу.

— Тогда, напротив: кто-то хочет, чтобы мы остались и разобрались с Тварью…

Мы переглянулись и хором воскликнули:

— Староста!..

Вернувшись в клуб и отдав бойцам распоряжение не высовываться без нужды на улицу и быть бдительными, мы с Лешкой отправились к старосте. Имел ли он отношение к загадочному появлению истерзанного трупа Рыбалина возле клуба или нет, но нам в любом случае требовалось организовать связь с райцентром. Свою штатную рацию мы отдали курьеру, а запасной у нас не было. Корабельная же была сломана и демонтирована, видимо, еще в те времена, когда траулер не проржавел и наполовину.

Увы, у старосты нас ждало жесткое разочарование. Радиосвязи с райцентром у него тоже не было. На мой изумленный вопрос, как же они милицию вызывают, староста поведал, что в таких случаях высылается моторная лодка, которой в зависимости от погоды от шести до десяти часов ходу до поста береговой охраны на противоположной стороне бухты. Вот там-то и есть радиосвязь с райцентром.

— А что так долго идет моторка? — поинтересовался Лешка. — Тут ведь не такое большое расстояние от берега до берега, километров тридцать всего.

— Так вы сами видели: мели одни. Обходить надо, сильно не разгонишься. Опять же знать надо, как идти. И выходить засветло, а то заблудишься — и все, — затараторил мужик.

Выяснив у напуганного до липкой испарины старосты, кого можно попросить съездить к посту береговой охраны, мы отправились по указанным им адресам. Тут нас постигла вторая неудача: все владельцы моторок как один дружно отказались выходить в море, и никакими просьбами и угрозами нам так и не удалось вынудить их передать сообщение в райцентр.

— Ситуация, однако, — хмуро заметил Лешка, когда мы ни с чем возвращались к ребятам в клуб.

— Ага. Мало того, что без связи остались, так еще и зверюга эта…

— Или не зверюга…

— Ты это к чему?