Хемлок, или яды

«Не хотелось бы мне оказаться на ее месте», - думает Хемлок, рассматривая под лупой выцветшую сепию, откопанную специально для нее доктором Налом Нахаром. Разумеется, доктор может ошибаться, ну или он просто решил порадовать Хемлок случайной старой фотографией. Изображение очень размытое. Хемлок сидит за поддельным чиппендейлом в столовой с продавленными стульями: заплесневелый плюш времен Фулхэмов ныне сменила пластмасса, продырявленная крепежными гвоздями. Панкха исчезла еще в 1935 году - в центре облупившегося потолка теперь висит неподвижный ржавый вентилятор. Люстру тоже заменили на электрическую, но, подобно своей предшественнице, она отбрасывает на середину стола круг скудного света, оставляя в темноте почти всю комнату. В соседней слышны чьи-то шаги: Хемлок поднимает взгляд, прекрасно зная, что никого не увидит.

На обороте снимка фиолетовыми чернилами, наклонным безликим почерком приспособленки надписана дата: «Мирут, ноябрь 1910 года». На фотографии увековечена загородная прогулка - пикник, пирушка после какого-то спортивного состязания либо государственного праздника. На заднем плане видны два слона, справа - обрезанная половина грузовика. На земле сидят англичане в мундирах. Они сняли тропические шлемы и как один причесаны на прямой пробор. Позади стоят несколько мемсахиб: некоторые в дамских костюмах, другие в блузках и юбках - перетянутые поясами клепсидры. Шлемы и задрапированные газом шляпы огромных размеров: в темноте белеют лишь оскалы.

— Вот она, - говорит доктор Лал Нахар, указывая коротко остриженным сиреневым ногтем на одну из фигурок цвета выдохшейся сепии. Правой рукой она опирается на закрытый зонтик, левая невыразительно свисает вдоль юбки. Ничего, по сути, не видно. Бедная, несчастная женщина... Хемлок кладет лупу на стол, встает и выходит на веранду.

Скоро я покину Индию -Иннндхию, не увижу больше улиц с велосипедами и навьюченными сеном верблюдами, тупиков, где сидят на корточках женщины в черных покрывалах - недвижные, точно тумбы, истуканши.

Резкий порыв ветра задирает ветки акаций, которые свисают со стен, корчатся горбунами.

Вчера или завтра, но только не сегодня. Хемлок удивляется, что самолет все-таки взлетает: поразительно, что из Индии можно вырваться живой. Странная уверенность, что в этой стране нужно умереть, а ты вдруг спасаешься в самый последний момент - а very short shave indeed

[250]. В других местах опасность - это всего лишь опасность, но в Индии она усиливается неведомыми факторами.