Хищная

Когда хлопает входная дверь, я выхожу в прихожую к папе и Максиму. Они на меня смотрят, но ничего не говорят.

— Папа, я усыновляю Мишу.

— Ты уверена? У тебя же еще могут быть свои дети...

— Я уверена.

— Кристина, ты должна будешь стать полноценной матерью. Ты готова к этому? Может, лучше мы с Леной оформим опекунство, и он поживет с нами в «Золотом ручье». А потом, глядишь, Викины родители созреют...

Я перебиваю отца.

— Нет. Я усыновляю Мишу. Ему нужна мать.

В папиных глазах появляются слезы. А я продолжаю говорить твёрдым голосом. Еще никогда я не была уверена в своих словах, как сейчас.

— Я стану Мише матерью, которая ему нужна. И никто из вас никогда и словом ему не обмолвится о том, что я ему не родная. И ты, папа, будешь его любить, как своего собственного внука. И Миша никогда не будет чувствовать, что он на самом деле нам всем не родной.

Отец медлит, но я знаю, что он видит уверенность и настойчивость в моих глазах. Ошеломлённый Максим не произносит ни слова.

— Хорошо, Кристина. Я принимаю твой выбор, — наконец говорит отец.

Я ему киваю и иду в свою детскую комнату, в которой сейчас спит Миша. Когда я сажусь рядом с ним на кровать, он просыпается. Открывает сонные глазки и смотрит на меня.

— Крися, почему ты плачешь?

— Грустный мультик посмотрела.

Он слегка приподнимается на кроватке и смотрит на меня.

— Какой?

— «Король лев». Знаешь такой?

— Нет. Я «Черепашек ниндзя» смотрел. Покажешь мне этот мультик?

— Покажу, — я ему улыбаюсь.

Миша смотрит на меня заспанными глазками, а потом спрашивает:

— Крися, а где моя мама?

Я тяжело сглатываю. А ребенок тем временем продолжает на меня пристально смотреть. Я придвигаюсь поближе к Мише, беру его на руки, крепко обнимаю и шепчу:

— Теперь я твоя мама, Мишенька.

Глава 15. Воспоминания о нас

Мы не улетаем с Ильей на Новый год в Америку. Я не могу оставить Мишу одного на такой долгий срок. У меня теперь есть сын, и не только он должен привыкать ко мне, как к маме, но и я к нему, как к своему ребёнку.

Людмиле Николаевне пришлось прервать свой отпуск и вернуться к Викиным похоронам. Для ее преклонного возраста это слишком большое потрясение. Она то и дело причитала, винила себя в том, что не вовремя уехала. Теперь уже мне пришлось ее успокаивать и доносить, что это был Викин выбор. Никто из нас в нем не виноват.

Викины родители решили ее кремировать, а прах захоронили в семейном склепе. Ее отец был со своей новой женой, которая не на много старше меня. Присутствовала и Викина мать. Когда-то эта женщина была лучшей подругой моей мамы, но сейчас это уже потерянный человек. У нее всегда были проблемы с алкоголем, после гибели моей мамы они усилились. Но потом ей все же удалось вылечиться от зависимости, однако, как оказалось, не на долго. К Мише никто из них интереса не проявил, и я лишний раз убедилась в правильности своего решения.

Мне стоило больших усилий взять себя в руки и начать работать. Я вышла в офис на следующий же день после похорон, но теперь я уходила ровно в 19:00. Ставила будильник, и, как только он звенел, я вставала и собиралась домой, какие бы важные дела у меня в этот момент ни были. Потому что дома меня теперь ждал Миша.

Мой сын.

Максим оказался прав на счет судебного иска французов. До конца этого года он не завершился. По прогнозам Самойлова, судебное решение может быть вынесено в феврале. До этого периода мы хоть и продолжаем подготовку сделки, но уже не в таком активном режиме.

Людмила Николаевна переехала ко мне с ребёнком тут же. Для Миши уже давно была убустроена детская комната, поэтому обошлось без дополнительных приготовлений. Ребенок почти каждый день плакал по Вике, звал ее. Мы это уже проходили, когда она ложилась в клинику на реабилитацию, но тогда мы ему каждый день показывали Викины фотографии и говорили, что мама скоро вернётся. Теперь мы этого не делаем. Возможно, когда-нибудь, когда Миша вырастет, я расскажу ему правду. Но его детство и подростковый возраст совершенно точно должны пройти без этой шокирующей информации.

Илья советует отвести ребёнка к детскому психологу, который быстрее поможет ему ко мне привыкнуть и начать называть мамой. Идея не плохая, мне и самой требуется мозгоправ. Слишком кардинально изменилась моя жизнь. Даже страшно об этом задумываться. По выходным я стала ездить вместе с Мишей к детскому психологу. Потом отвозила его домой, оставляла с Людмилой Николаевной и ехала к своему врачу.

Приблизился Новый год. Придётся отмечать его в «Золотом ручье». Максим и его жена тоже будут. Папа, как всегда, хотел устроить масштабное празднование, но после произошедшего с Викой отменил все приглашения. Мне сейчас не до веселых торжеств. Также с нами будет праздновать Илья. И обещал зайти в гости Егор.