Хищники

Поэтому, когда Механик, засев с самого утра на наблюдательном пункте — на крыше бывшей конторы бывших военных складов, — вдруг заметил пробиравшегося к заброшенному костелу человека в капюшоне с плоским чемоданчиком в руке, его сердце учащенно забилось. Вот она — победа! Только что он собственными глазами увидел, как Ворон — а это, по мнению Механика, мог быть только он — вышел на огневую точку, подсказанную ему «бригадиром» по кличке Ковдор. Поднявшись на верхнюю площадку, Ворон затаится, прижав к груди приклад сверхсовременной снайперской винтовки, и будет терпеливо ждать той минуты, когда к дверям ночного клуба «Манхэттен» подъедет в сопровождении джипа с телохранителями «мерседес» с развалившимся на заднем сиденье Бизоном. Механик понял, что дело сделано, и незаметно растворился в пространстве вместе со своим американским биноклем, чтобы в нужный час и нужную минуту появиться у того самого провала, через которое Ворон проник внутрь собора...

Время тянулось ужасно медленно. Так, по крайней мере, казалось Пню, у которого от продолжительного лежания на сыром и холодном каменном полу замерзли не только живот и ноги, но и то, что находилось между ног. К тому же чертовски хотелось курить. Но особенно действовала на нервы разгулявшаяся не на шутку погода. Дьявольские порывы ветра то и дело бросали в лицо лежавшему с винтовкой незадачливому киллеру целые потоки ледяного дождя. Маска намокла, под грудью расплылась лужа, а ствол снайперской винтовки был усыпан водяными брызгами. Когда совсем рядом со шпилем собора сверкнула, почти как в летнюю грозу, белая молния, а две секунды спустя раздался раскат грома, Пень невольно вздрогнул. На миг в его тесном убежище стало светло как днем. По камням скользнули и исчезли десятки причудливых теней, а сам шпиль затрещал, будто собираясь в следующее мгновение обрушить вниз всю свою многотонную громаду. И Пень впервые ощутил страх. Липкий, отвратительный. Казалось, страх забирался ему за шиворот, пытаясь парализовать волю и лишить чувства уверенности в своих силах. Киллер невольно поежился, отполз от узкого зарешеченного окна, положил винтовку рядом с собой, на сухое место у стены, принял сидячее положение и непослушными от холода пальцами стянул с головы черную спецназовскую маску. Она была совершенно мокрой.

— Вот блядство! — тихо выругался он и, выжав тонкую эластичную ткань, положил маску на край ниши в толстой кирпичной стене. — Может, хоть немного подсохнет.

Пень натянул на голову капюшон спортивной куртки и достал из ее внутреннего кармана пачку сигарет. Пробежавшись глазами по рядку никотиновых палочек, он остановил жадный взгляд на самой крайней из них, где вперемешку с табаком была забита марихуана. В груди со страшной силой стало нарастать привычное сосущее чувство, а в пересохшем горле словно забегали сотни муравьев. Закололо кончики пальцев, и даже появилось отдаленное подобие сексуального возбуждения.

— Нет! — шевелил посиневшими губами Пень. — Нельзя... А вдруг так зацепит, что не смогу точно выстрелить?..

Но сидящий внутри каждого наркомана бес кайфа упорно сопротивлялся, успокаивая и уговаривая уже давно продавшего ему душу человека: «От одного-то косячка?! Да чего ты боишься, дурья твоя башка! Тем более с таким оружием и таким классным прицелом! Тут промахнуться не под силу даже слепому, не то что такому серьезному и крепкому парню, как ты! Давай, запали ее, приятель, и ты почувствуешь, сколько силы заключено в этой маленькой сигаретке!..»

Пень задержал пальцы в сантиметре от раскрытой пачки, не решаясь принять окончательное решение. Каждая секунда колебания пульсирующей болью отдавалась в висках наркомана. Ломка начиналась в самый неподходящий момент. И когда сила воли стала стремительно таять, а бес уже праздновал свою очередную победу над человеком, Пень неожиданно услышал чей-то тихий и спокойный голос:

— Саша... Ты слышишь меня?

От неожиданности снайпер выронил из рук пачку сигарет. Он лихорадочно дернулся сначала в одну, потом в другую сторону, прежде чем сообразил, что услышанный им голос донесся из закрепленного в ухе наушника. Пень глубоко вздохнул, переводя дыхание, и ответил, поражаясь тембру собственного голоса:

— Да, слышу... Честно говоря, я уже устал здесь ждать. Холод просто собачий! И дождь в рожу. В общем, повезло сегодня с погодкой!

— Что делать, — усмехнулся в ответ Иван, а это был именно он. — Осталось около часа. Скоро господа начнут съезжаться. Так что будь внимательней. Как только появится нужный человек, я дам знать.

— Помню, — огрызнулся наркоман. — Что еще?

— Пока все. Будь начеку и жди команды.

Вокруг киллера снова все стихло, если не принимать в расчет гудевший от ветра шпиль собора. Подчас гул нарастал настолько, что закладывало уши. Наркоман тихо ругался и, наплевав на все указания, курил одну сигарету за другой, туша о мокрую решетку «бычки» и вышвыривая их в окно. Сигарета с марихуаной была крайней в ряду и уже не вызывала таких непреодолимых желаний, как несколькими минутами раньше.