Хищники с Уолл-стрит

Все свыше 228 миллионов долларов принадлежит СКК. Для моей фирмы полезен этот излишек. Для Джей-Джея было бы полезнее его продать. Обменяв часть своего избытка на защиту от убытка, он избавляется от необходимости выписывать чек на покрытие страховки. Вот почему мы называем такие деривативы «колларами с нулевой ценой».

Я бы заключал такие сделки день-деньской. Риск потерять 10 процентов за приобретение 20 процентов сверху.

В колларе с нулевой ценой нет никакой алхимии. Если СКК соглашается застраховать позицию Джей-Джея, мы займем акции «Джек Ойл» и сыграем на понижение. В результате за счет падения акций мы хеджируем собственные обязательства. Наши прибыли финансируют выплаты Попрыгунчику Джей-Джею.

Осталась только одна проблема, как сказал Клифф. «Нет займа – нет и коллара с нулевой ценой». Возможность занять акции в неограниченном количестве – явление редкое. На их запас влияет множество факторов. Кому принадлежат акции? Насколько они волатильны? Поглотил ли спрос имеющийся резерв? Причина погоды не делает. Если СКК не сможет занимать «Джек», нам ни за что не обеспечить коллар акциям Джей-Джея.

И еще одно. Наглядных комиссионных в колларах с нулевой ценой нет. Мы не растолковываем непостижимую механику «дельта-хеджирования». Но не стоит впадать в заблуждение. Бесплатные коллары сулят уйму чистогана. Здесь вам Уолл-стрит, а не храм Божий.

Мы запрашиваем высокую цену за защиту от убытка – один доллар, когда разумная цена составляет 90 центов. Мы предлагаем низкую цену за участие в избытке – доллар, когда справедливая рыночная ценность составляет 1,10 доллара. Цифры округляются, так что наши клиенты не видят наших прибылей. Но если я прошляплю большой коллар, при условии, что Джей-Джей его санкционирует, это будет стоить мне заработка в пару сотен тысяч долларов.

И это ничтожнейшая из моих проблем.

* * *

– Что там с займом, Клифф?

– Туговато, – ответил он.

– Тоже мне новость, – возразил я. – При нормальных обстоятельствах заимодавцев не так уж много.

– Заимодавцы все те же, – пояснил он. – Могут быть торги, которые вынудят мой отдел занять все их доступные акции.

– Запрос от хедж-фондов?

– Нет. – Он помолчал, прежде чем сообщить. – Изнутри ОФЛ.

– Кто?

– Ты же знаешь, что я не могу ответить. – Обсуждать со мной дела другого брокера было со стороны Халека неуместно.

– Клифф, послушай меня. Все основные акционеры «Джек Ойл» – сплошь юрлица. «Фиделити». «Авангард». Крупные хедж-фонды. Насколько я знаю, крупную позицию в компании имеет лишь один клиент ОФЛ. И это Джей-Джей. Его окучиваю я. А он не готов хеджироваться.

– Вопрос не в том кто, – парировал он. – Я не знаю, кто этот клиент. Не важно. Вопрос в заимствовании. Есть кто-то с конкурирующими интересами. Если Джей-Джею нужна сделка, пора ему стронуться с мертвой точки.

– Ты прав. Спасибо. Мне по-прежнему интересно, кто этот брокер.

– Вот и вычисли. Я и так уже сказал слишком много.

И тут прозрение рухнуло на меня, как рояль.

– Гершон разнюхивала вокруг да около «Джек Ойл»…

– Я этого не говорил, – откликнулся Клифф.

Какого черта она затевает?

Глава 19

К моменту, когда мы с Клиффом закончили, рыночные аналитики уже обновили свои мнения об акциях, проставив одну из трех оценок: «Покупайте, продавайте или ни хрена мы не понимаем».

Было 8.00 утра, пять минут до начала стратегического совещания в рамках всей фирмы. Хлоя, уже вклиненная в свои чудовищные наушники и уже консультирующая клиентов, как воспринимать колебания Уолл-стрит, помахала мне со своего места.

Энни прямо сияла – легкий загар, золотисто-русые волосы, накрахмаленная белоснежная блузка.

– Как прошли гонки? – спросила она, когда я встал, чтобы идти.

– Десятый из ста двадцати четырех, – отрапортовал я без гордости и без стыда в голосе.

– Получил по заднице? Ты, часом, не набрал вес, а? – Она игриво похлопала меня по животу, будто проверяя, нет ли брюшка.

– Но-но!

– Никакого киселя социальных накоплений, – заключила она с явным одобрением в голосе. – Лишиться шашечек – последнее дело.

– Буду иметь в виду.

– Врач делает больно из милосердия, босс. Такая вот любовь.

* * *

В зале этажом выше, проверив электронную почту, я баловался со своим «Блэкберри». Десятки моих коллег из каждого отдела, от инвестиционного банкинга до глобальных рынков капитала, занимали места. Женщин в нашей фирме с годами все больше и больше, но они по-прежнему в меньшинстве.

Пэтти Гершон, облаченная в «Шанель» кремового цвета, маячила среди тусклых деловых костюмов бельмом на глазу. Ее фирменная помада – красная, как «Феррари», яркая и глянцевая – заявляла: «Посмотрите-ка на меня». Она села рядом с Сазерлингом, энергетическим банкиром, рекомендовавшим меня Тэйеру. Оба смеялись, дожидаясь, когда начнется Стратегия. Оба явно наслаждались компанией друг друга. Леди Золотая Рыбка заграбастала банкира, обеспечившего меня рефералом на 100 миллионов долларов.

И выуживала у него наводки.