Хищница

Звук отодвигаемого стула вернул его из Парижа назад в кафе. Он поднял взгляд от чашки и увидел в окне отражение блондинки. Она плавно и грациозно шла по узкому проходу между столами и барной стойкой.

Прежде всего он обратил внимание на ее худобу. Кожа на лице туго обтягивала кости, кожаная куртка была на пару размеров велика. Ее трудно было назвать симпатичной, но и некрасивой она не была. Она была четко посередине: немного косметики – и она бы заблистала. Ей было лет двадцать пять. Рост – где-то метр семьдесят пять, как и у него. Возможно, на пару сантиметров выше или ниже. Одета она была в несвежие «левайсы», мешковатую кожаную куртку, застегнутую до самого подбородка, и старые, потертые «конверсы».

Он снова задумался о том, что же ее сюда привело. Одежда ни о чем не говорила. В таком виде можно было пойти и на работу, и в бар. Если бы она мучилась бессонницей, то надела бы первое, что попалось под руку. По крайней мере, так сделал бы он. Вглядевшись в ее отражение в окне, он все же решил, что в баре она сегодня не была. Походка у нее была ровная и уверенная, и она полностью контролировала свои движения. Еды на столе перед ней не было. То есть она пришла сюда не для того, чтобы заправиться углеводами и разбавить алкоголь.

Хотя какая разница, почему она здесь? Ему утром в Париж, а она через несколько секунд исчезнет в ночи. Такова жизнь. Она вся – хитросплетение встреч, важных и не очень. На один миг траектория его орбиты соприкоснулась с ее. В мире с населением в семь миллиардов шансов на то, что это может случиться снова, не было никаких.

В трех шагах от двери она сменила направление и подошла к его столу.

– Можно? – кивнула она на пустующий стул. Уинтер не сразу понял, что вопрос был адресован ему.

– Пожалуйста.

Она улыбнулась и села. Улыбка была игривая и живая. С близкого расстояния ее глаза казались неестественно зелеными. Интересно. Одета она была небрежно, но при этом считала нужным скрывать цвет глаз за контактными линзами. Волосы точно были крашеные и не очень короткие. Стригла их она, судя по всему, самостоятельно кухонными ножницами. Сначала она внимательно рассмотрела его футболку с рок-звездой прошлых лет, поношенную толстовку с капюшоном и седые волосы, потом положила на стол сложенную газету и прижала ее рукой в перчатке. Уинтер посмотрел на газету и поймал ее взгляд.

– Приятно познакомиться, Джефферсон.

Такого поворота он ожидал меньше всего. Он начал всматриваться в нее повнимательнее. Раньше они точно не встречались, в этом он был уверен.

– Кто вы? Вернее, откуда вы знаете меня?

– Я бы не хотела говорить об этом.

– Хорошо, но раз вы знаете мое имя, будет честно, если вы назовете свое.

Женщина молчала и только изучающе и оценивающе смотрела на него через стол. Уинтер ждал, пока она заговорит.

– Знаешь, а я думала, ты выше ростом. Ну и как-то поэффектнее, что ли. Хотя так всегда бывает, да? Напридумываешь себе что-то о человеке, а потом, когда видишь его в реальности, приходится разочаровываться.

Уинтер молчал, и блондинка рассмеялась.

– Я тоже читала книжки по психологии, Джефферсон. Молчи – и собеседнику придется заполнять тишину. Ты ведь это пытаешься делать? Хочешь в игры со мной поиграть, значит. Думаешь, получится?

Уинтер улыбнулся:

– Ну а чего ты ожидала? Раз ты знаешь меня, должна знать, чем я зарабатываю на жизнь.

– И как успехи в просчете меня? Можешь не разыгрывать невинную овечку и делать вид, что ты не при делах. Я знаю, что ты начал меня вычислять, как только переступил порог.

– Я могу тебе тот же вопрос задать.

Она недовольно покачала головой.

– Я первая спросила. И мне нужна правда. Я уже большая девочка. Поверь, мне уже практически ничто не способно причинить боль.

Последнее утверждение было намеренно перегружено смыслами. Может, она и правда что-то пережила, а может, просто пытается казаться более интересной, чем есть на самом деле. Уинтер немного подождал, надеясь, что она скажет еще что-нибудь. Она, в свою очередь, ждала, пока заговорит он. Глаза у нее были большие, и были видны границы цветных линз.

– Ты игрок, – сказал он. – Это очевидно даже из нашего разговора. Каждая твоя реплика – или удар, или контрудар. Самовлюбленная. Тебе кажется, что ты – центр Вселенной. И тебе хочется, чтобы я разглядел в тебе величайшую тайну современности, которую нужно разгадать.

– Ты в зеркало давно смотрел? Ты же о себе все это рассказываешь.

– Ты обо мне ничего не знаешь.

– А вот тут ты не прав. Я прекрасно тебя знаю. Знаю, что ты из себя представляешь.

– И что же?

– Ты – проект.

– Как это понимать? – засмеялся Уинтер.

Блондинка не ответила. Вместо этого она застучала по газете пальцами, а затем подняла голову и стала смотреть куда-то за его плечо. Взгляд был направлен на улицу, но на самом деле никого она там не видела. Уинтер ждал, пока она снова начнет говорить. Он одинаково комфортно ощущал себя и в тишине, и в компании психопатов. Сейчас он пытался разобраться, к какому типу психопатов ее отнести.

– Ты когда-нибудь думал о том, каково это – убить кого-то? – спросила она.

– Нет.