Хищный аленький цветочек

Я, преодолевая тошноту, смогла наконец приоткрыть глаза, увидела сквозь туман симпатичного мужчину, слегка похожего на Романа Звягина, и пролепетала:

– Внизу, в маленькой спальне, сидит мертвая женщина.

– А-а-а-а… Так вот почему вы перепугались? – засмеялся доктор.

Я вздрогнула. Странная реакция у этого эскулапа.

– Вас шокировал мой смех? – догадался Чистяков. – Голова кружится?

– Вроде перестала, – прошептала я. – Очень пить хочется.

Юрий протянул мне бутылку минералки, я села и залпом осушила ее.

– Где Егор?

Врач взял пустую емкость.

– Ваш жених обсуждает с Аленой фасон платья. Они так увлеклись, что забыли обо всем на свете.

Я попыталась встать, но не удержалась на ногах. И повторила:

– В цокольном помещении в кресле сидит женщина. Она не живая!

Но Юрий совершенно не занервничал.

– Почему вы решили, что там труп?

Я пролепетала:

– Ну… она выглядит… так…

– Как? – тут же спросил врач.

– Ужасно! – всхлипнула я. – Глаза остекленели… рот открыт… Не хочу вспоминать!

Чистяков сел рядом и обнял меня за плечи.

– Зачем вы пошли в подвальное помещение?

– Искала кабинет Козиной, – призналась я. – Вероника сказала, что Егор и Елена Львовна пошли смотреть ткань. Не хотела оставлять Бочкина наедине с владелицей галереи, Гоша…

Я подавилась концом фразы. Нельзя же сообщить доктору правду: Бочкин идиот, способный наболтать лишнего.

Чистяков погладил меня по голове.

– Ну-ну, не тушуйтесь. У вас через пару месяцев свадьба, почти у всех невест случаются истерики. Ничего стыдного в этом нет. Я врач, поэтому лучше рассказать мне правду. Вы заревновали? Алена прекрасный человек, добрый, щедрый. Не волнуйтесь, Козиной чужой жених не нужен, она не хищница и, если Егор решит за ней приударить, одернет его.

Я заморгала. Чистяков шутит? Да, владелица галереи прекрасно сохранилась, но Гоше-то еще нет тридцати, он никогда не обратит внимания на старушку.

Доктор рассмеялся.

– Все эмоции написаны на вашем милом личике. Большинство медиков, как правило, хорошие психологи, мы видим то, о чем больные умалчивают.

Я от него отодвинулась, добавив про себя: а еще некоторые Гиппократы весьма самонадеянны. Чистяков даже не представляет, как он далек от истины. Мне совершенно наплевать на отношения Бочкина с другими женщинами, меня волнует совсем другое.

– В цоколе труп, – повторила я.

– Как она, Юра? – поинтересовалась Ася, заглядывая в гостевую.

– Очнулась, выглядит бодро, – отрапортовал Чистяков. – Надо дать Степаниде чаю, крепкого и сладкого, а еще парочку твоих кексов. Сегодня можно позабыть о диете.

– Да что с вами? – взвилась я. – Вас что, совершенно не волнует наличие в доме покойницы?

Ася укоризненно посмотрела на Юрия.

– Ты ничего ей не сказал?

– Хотел объяснить, но тут ты появилась, – недовольно отозвался Чистяков.

Кондитер села передо мной на корточки.

– Степа, здесь все живы.

– Кроме той несчастной, что сидит в кресле, – уперлась я.

– Помните ее лицо? – влез со своим вопросом Юрий. – Можете его описать?

Меня снова затошнило.

– Нет, только глаза – распахнутые, голубые, остановившиеся, абсолютно неживые.

– Степашечка, ты случайно наткнулась на Гортензию, куклу Вадима, – ласково произнесла кондитер.

– Поэтому ее очи показались вам стеклянными, – добавил Чистяков. – У марионеток они сделаны из фарфора.

– Кукла? – растерянно повторила я. – Нет, там женщина. Игрушки такими большими не бывают.

– Вадюша, иди сюда! – крикнула Мухина.

– Уже здесь, – весело ответили от двери. – Здрассти. Не хотел вас напугать, извините. Посадил Гортензию в кресло, пошел на кухню – и вдруг начался переполох.

Я посмотрела на стройного мужчину, который приближался к кровати, а тот продолжал говорить:

– В цоколь редко заглядывают посторонние. Зачем им комната отдыха прислуги, их санузел? Я решил, что там самое лучшее место для Горти. Алена точно ее не найдет, получится сюрприз. Нам же платье надо…

– Остановись, – попросила Ася, вставая, – наша гостья совсем ошалела, ничего не понимает.

Вадим опустился около кровати на пол.

– Привет. Как дела?

– Супер, – ответила я.

– Это Вадюша, – зачастила Мухина. – Он гениальный актер, работает в оригинальном, сейчас совершенно позабытом в России жанре марионеточной пантомимы.

– Зато номер понравился в Дю Солей, – похвастался Вадим. – Я получил предложение поработать у них, поеду весной на гастроли.

Ася откашлялась.

– Курбатов танцует с куклой. Издали кажется, что его партнерша – настоящая женщина.

– Марионетка сделана в Америке, – влез со своим замечанием Чистяков. – Уникальная кукла, стоила дороже квартиры в Москве.

– Ну, это ты загнул, – возразил Вадик, – всего-то как иномарка.

– Зрители ахают, когда «балерина» выполняет невероятные па, – повысила голос Ася. – И все со стульев падают, когда Вадик говорит после окончания выступления: «Знакомьтесь, моя любимая Гортензия», а потом отключает механизм, и партнерша бесформенной кучей валится на пол. Только тогда до народа доходит: перед ними не женщина, а кукла, марионетка. Таким реквизитом очень сложно управлять.