Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость (ЛП)

Так или иначе, через полтора часа всё было кончено. Лёгкий ветерок покачивал три трупа. Рядом со столбом припарковали «Рам» мародёров. Я предлагал, как в фильмах про Апокалипсис, машину поджечь, а потом красиво написать мелом на обугленном кузове, но экологически-подкованные соседи настояли против такой эстетики. Гьик спустил воздух из шин, а Джайла украсила автомобиль соответствующей надписью из баллончика. Витрувианский человек Кальвин вспомнил, что нефтяник, принёс канистры и по-хозяйски слил бензин.

Премьер-Министр Гьик указал на повешенных: «Пока экспонаты тут висят, другие говнюки вряд ли сунутся.»

Глава 21. К. Ланц, homo vitruvianus.

Держателям пластиковых карт «American Express». В связи с нестабильной экономической ситуацией, обслуживание кредитных карт «American Express» с 9 апреля 2016 года временно прекращено. Дебитные карты и карты Интернет-банка обслуживаются в обычном порядке, в том числе в любых банкоматах. Снятие со счёта возможно при наличии банкнот в АТМ.

Руководство и персонал «American Express» приносят искренние извинения за доставленные неудобства. Мы прилагаем все меры для нормализации работы системы. О возобновлении обслуживания кредитных карт будет сообщено дополнительно.

Веб-страница «American Express»

Суббота, 9 апреля 2016 г.

Зря всё-таки старина Эйфель склепал Америке Статую Свободы. «Liberte, egalite, fraternite». Ага, хрен дождётесь!

Если в Хьюстоне сказать, «мы живём на проезде Меза», тебя тут же спросят: «Север или Юг?» Как во время их Гражданской Войны[131], ей-Богу. Дело в том, проезд Меза – как планета Земля в миниатюре. Бедный юг, богатый север. И с мест они не сойдут[132]. Самый юг проезда Меза – индустриальный район. Заводы, склады. Бывшие песчаные карьеры, теперь залитые подозрительной на цвет и запах водой. Меньше чем в миле раскинул живописные холмы полигон твёрдых бытовых отходов – «Свалка Маккарти-роуд». Впрочем, все прелести огорожены от любопытных глухими заборами, а кое-где даже высажены радующие глаз плотные кустики.

Далее на север – кварталы для бедных. Это конечно не трущобы, как где-нибудь в Индии. Вполне приличное, профинансированное несколькими банковскими закладными американское вроде-бы благополучие. Стандартные одноэтажные домики: фанера на деревянном каркасе, снаружи текстурированная под как-бы кирпич. Травка на кургузых лужайках и задних дворах выживает на чистой химии, однако настоящая. Автомобили перед домиками – тоже вполне настоящие, правда не первой и даже не второй свежести. От домов до свалки – менее полмили, только не по улице, а по прямой. Если ветер с юго-запада, по той же прямой летит аромат гниющих отбросов, но жители не особо жалуются – привыкли.

Ещё дальше на север – школа Норт Форест. Солидное такое учреждение, больше похожее на тюрьму особо мягкого режима для малолетних преступников. Школьные виды спорта? Юноши развлекаются прицельной пулевой стрельбой по себе подобным двуногим, девушки – активно занимаются трах-и-с-пузом. Все участники соревнований курят «Бубба Куш»[133]. Примерно десятая часть учащихся имеет судимость. А ещё дальше на север проезд Меза… кончается! Точнее, кончается его южная, бедная часть.

Чтобы попасть в богатенький проезд Меза, тебе придётся проехать четыре мили на запад, четыре – на север и две – на восток! И вот ты снова на проезде Меза, только выглядит всё совершенно иначе. Современные удобные дома, чаще двухэтажные, не меньше 5000 квадратных футов [около 465 кв.м]. Голубая водичка личных бассейнов отражает яркое техасское солнышко. Новенькие «BMW» и «Лексусы» не помещаются в тройные гаражи. И школы тут совсем другие. Приличные и достойные студенты вливаются в начальную Фолл Крик, среднюю Вудкрик и колледж Саммер Крик[134]. Никакой тебе тюремной архитектуры; фасады в стиле Фрэнка Райта[135].