Хьюстон, 2030: Нулевой Год

«Сто двадцать два фунта [прибл. 55,3 кг]. Похоже на правду. Эта партия не так хороша, как предыдущая,» — согласился с вычислениями инженер-химик: «Но на твоём месте, Сэмми, я бы добавил ещё четыре фунта, для верности. Помнишь, я тебе вчера объяснял про коэффициент безопасности? Настоящие инженеры всегда носят и брючной ремень, и подтяжки![53] Так, я вижу, Денни почти закончил с загрузкой лома. Пожалуйста, пойди скажи ему, чтобы начинали взвешивать химикаты по твоему расчёту. Это недолго. А затем, рабочие могут идти на кофе-брейк. Да и, пожалуйста, пожалуйста, если они хотят покурить, пусть курят за воротами. На дворе – ни в коем случае!»

«Хорошо, мистер Штольц,» — ответила Саманта, и повернулась, чтобы уйти. Она сделала это несколько поспешнее, чем следовало бы, отметил про себя Марк. Очевидно, хочет предотвратить мою попытку обуть-таки её в резиновые сапоги. Ну да. Грязь сегодня была такой удивительно мягкой, было бы кощунством проходить обутой всю вторую половину дня!

«Саманта,» — позвал Марк. Наверное, Фредерик прав, и я должен дать дочери послабление, решил он. Ходить босиком на заводе у Штольца было вряд ли опаснее, чем на некоторых задних дворах в их квартале. Особенно на тех из них, что использовали «совершенно безвредные» удобрения от «Симпсона и Кауфмана»! Раз уж Фредерик говорит, что на заводе можно работать без сапог, пусть так и будет. Марк не сомневался, что Здравый Смысл Фредерика никогда не вылетал в трубу, даже во времена того дурацкого цирка, что был до Обвала.

«Что, папа?»

«Твои резиновые сапоги, Саманта…»

«Но, пап?!»

«Всё в порядке. Совершенно неофициально, я даю тебе разрешение работать на заводе у мистера Штольца без сапог. Но, если мама спросит, этого разговора у нас с тобой не было. Вам всё ясно, юная леди?»

Саманта просияла мегаваттной улыбкой, и ответила, как когда-то учил её Марк: «Не припоминаю, о каком таком разговоре Вы вообще толкуете, сэр!»

«О, я вижу влияние ФБР,» — засмеялся Фредерик.

«Однако, Саманта,» — продолжил Марк: «Это разрешение действует только на заводе мистера Штольца! Вот, конкретно, на этом дворе, ясно? Если ты идёшь за пределы завода, особенно на полигон, пожалуйста, обувай сапоги! Обещаешь?»

«Обещаю, папочка! Ясное дело!» — У неё, естественно, совсем не было намерения обуваться и за пределами завода, но что Марк мог с этим поделать?

Фредерик начал объяснять Марку что-то о технологическом процессе: как отсортированную и нарезанную пластмассу загружают в бомбу, как варят её в щелочной среде, пропуская через смесь пар при таком-то и таком-то давлении, как затем нейтрализатором изменяют водородный показатель, рН, и так далее. Он даже попытался рисовать для Марка какие-то формулы, но Марк не слушал. Вместо этого, он исподволь наблюдал, как Саманта пересекла двор. Вот она остановилась и сказала что-то рабочим возле первого реактора. Вот она уверенно поставила босую ножку на ржавую трубу мостков и, задрав голову, завела разговор с молодым человеком в шлёпанцах, стоявшим вверху на мостках над распахнутым загрузочным люком бомбы со шнорхелем

во рту…

Таки-так. У нас намечается ещё одно сражение Домашней Гражданской Войны, подумал Марк.

Глава 18

Прежде всего надо для битвы придумать хорошее кодовое название. Назовём-ка мы её так: «Мама, я Хочу Работать у Штольца». Сегодняшняя неудачная попытка обуть Саманту в резиновые сапоги была не более чем разведкой боем. Утренняя штыковая атака «Северян» после полудня была успешно отбита «Южанами»[54]. Командирша «Южан» будет до самого вечера наслаждаться победой, как настоящая не-неженка разгуливая босиком по «тако-о-ой мягкой» грязи. А разведывательный батальон «Северян» под командованием Марка был разбит, и командир решил, что лучше отступить на исходные позиции для переформирования, а начальству отписать, что ничего не случилось. Основная битва была ещё впереди.