Хьюстон, 2030: Нулевой Год

— В самом прямом. Вот тебе задачка, как в школе. Ты берёшь баррель [прибл. 159 литров] нефти и делаешь из неё бензин. Или дизтопливо, неважно. Пашешь на этом бензине землю, сеешь кукурузу. Потом берёшь шесть тысяч футов[40] природного газа и делаешь из газа химические удобрения. Тебе ведь понадобятся удобрения, так? Осенью собираешь кукурузу. И делаешь из собранного две целых, три десятых барреля этанола. Что ты только что сделал?

— Что я сделал?

— Ты усилил один баррель нефти и шесть тысяч кубических футов газа – шесть тысяч футов газа – это то же самое, что и один баррель нефти, если считать по энергии. Из двух баррелей получилось два и три десятых. В чистом доходе – всего пятнадцать процентов! Не считая твоего солёного пота и всего того ущерба, что ты нанёс природе своим трактором. И за эти пятнадцать процентов мы медленно гробили наши поля? А с «нефтяными песками» – примерно такая же история. Вложив один баррель хорошей нефти и один баррель-эквивалент природного газа, получаем три с половиной барреля тяжёлой, щелочной, отвратительной жижи, которую и нефтью-то можно назвать только с натяжкой. И лунный ландшафт в придачу.

— Я так понял, что «усилитель» – это когда надо сначала вложить в процесс настоящую нефть, чтобы получить лишь немножко больше нефти?

— Точно так! Это же элементарная химия. Закон Сохранения Вещества и Энергии. Кстати, уже после Обвала, некоторые дураки-фермеры попробовали обойтись без химических удобрений. И начали калечить землю гораздо быстрее. Ну, ты знаешь, что из этого вышло.

— «Пустая Земля» в Айове?

— Ага. И такие же пустыни, только поменьше – во всех других штатах.

— Понятно. Но ты хотел мне сказать про стратегию нашего правительства.

— Так я как раз об этом! Никакой «стратегии» нет, только имитация бурной деятельности.

— Да, но экономика-то на подъёме.

— На каком-таком «подъёме»?! Ну-ка, просвети! Что конкретно в нашей жизни стало лучше за последние, скажем, семь или десять лет?

— Инфляцию побороли!

— Ну да, возможно, что двадцать два процента в прошлом году выглядят получше, чем сорок восемь процентов в год немедленно после Обвала. Однако, Марк, инфляция – это не «вещь в себе». Это всего лишь математическая функция. Скорость изменения какой-либо вещи. Математики говорят: «производная». А вот «вещь в себе» – это Американский Доллар. И он продолжает падать! Становится легче и легче, каждый месяц, каждый день. Уровень инфляции лишь говорит нам, что падение доллара теперь не такое быстрое, как раньше. К примеру, ты прыгаешь с парашютом, а парашют не раскрывается. Ну, и ты через какое-то время говоришь себе: великолепно! Моя скорость падения стабилизировалась. Однако, продолжаешь при этом падать. Какая тебе разница, ударишься ты о землю со скоростью сто десять или сто одиннадцать миль в час?

— Телевидение стало лучше, мистер Штольц, — вдруг ввернул Майк, — Я прекрасно помню, раньше было больше ста каналов и нечего смотреть. А сейчас у нас в Хьюстоне каналов всего три, и все три – классные! Хочешь музыку – переключаешь на «

Галвестьюб». Новости – на «CNN». А лично я предпочитаю «SRTV». Там показывают клёвые боевики, и без рекламы. Смотришь фильм, как на DVD – без этих дурацких перерывов каждые пять минут.

— Ну, с этим аргументом не поспоришь, Майк, — улыбнулся Фредерик, — Телевидение определённо стало лучше. Ты до Обвала телевидение не помнишь! До Обвала, приятель, американское телевидение было настолько идиотским, что с ним ни делай – всё улучшение.

— Говоря о телевидении, — сказал Марк, — вчера по «SRTV» передавали в новостях, что в этом году у нас в Округе Харрис добавят целых шестьдесят новых врачей. Это вдвое больше, чем в 2027-м. Ты – врождённый пессимист, Фред. Кое-что становится лучше!

— И опять в белый свет, как в копеечку, Марк! Тебе рассказали, сколько врачей добавят,

но при этом забыли сказать, сколько в этом году закончат практику. Просто из-за преклонного возраста.

— И сколько?

— Триста шестьдесят! Я тебе ещё раз говорю: надо постоянно сверяться с реальностью. Они тебе говорят по телевизору: шестьдесят врачей добавим! А ты такой: бац! И выглядываешь в окно! У нас была частная практика на углу, так? Два врача-специалиста, три медсёстры.

— Так. Теперь она закрылась.

— Видишь? До Обвала в Техасе было 240 практикующих врачей на каждые сто тысяч населения. А сейчас – всего сорок. С половинкой. Сверка с реальностью! Я постоянно сверяюсь.

— Ну, я тоже сверяюсь. Про врачей не знаю, а вот про автобусы – ты абсолютно прав. В прошлом году, к примеру, Клэрис ездила в Галвестон на автобусе. А теперь этого маршрута, как они выражаются, «больша нета».