Хмурый

От удара, Волыну развернуло на сто восемьдесят градусов и шмякнуло спиной о мешки с песком. Вместе с воздухом из легких вылетел сгусток крови а за ним кровавые пузыри.

«Вот дура. — Подумал Волына, сползая на землю. — Как утюг».

Глаза закрылись и он на время потерял сознание.

Волына очнулся оттого, что кто-то дотронулся до его шеи. Веки отяжелели так, что открыть их не было сил. Он тяжело дышал. Пуля скрябала острием по бронежилету и причиняла ужасную боль.

Тот, кто дотрагивался до шеи, стал срезать ремни бронежилета. Волына застонал.

— Держись дядька. — Волына услышал детский голос. — Я умею. Я помогу.

Он снова попытался открыть глаза, но это ему не удалось.

«Бред какой-то. Откуда в зоне дети?»

Тем временем, его освободили от жилета, сняли до пояса комбинезон и разрезали до тела одежду под комбинезоном. Все сделали быстро, но аккуратно.

В рот ему стали запихивать какие-то тряпки.

«Зачем?» Он не сказал, а подумал.

— Чтобы зубы не раскрошились. Потерпи. Немного больно будет.

«Он, что, мысли читает?»

— Иногда. Не мешай.

В животе стали ковыряться. Волына сжал зубы и потерял сознание.

Он пришел в себя, когда ему уже заканчивали перевязку. Пуля не мешала.

— Держи. Будет талисманом.

В левый кулак сунули кусочек металла. Волына зажал его, боясь потерять. Он попытался открыть глаза и это ему, наконец-то, удалось. Перед ним, на корточках, сидел мальчишка.

— Спа… Кха! Бо…

— Отдыхай. На обратном пути заберем.

— Кха! Зва… Кха!

— Сережа.

Волына закрыл глаза. Он слышал, как малец перемахнул через стенку и помчался в сторону Тарана с Чутком. Слышал вой чернобыльцев, жуткий писк крыс и рычание слепых псов. В воздухе чирикали пули и гудели куски земли, поднятые взрывами. То и дело, по мешкам, шлепали те, у кого по сравнению со штыком, полностью отсутствовал интеллект. Паренек сумел облегчить его последние часы.

В укрытие кто-то свалился.

— Ой! Господи! — Раздался женский голос.

«А бабы-то откуда взялись?»

— Миленький. Ты, хоть, живой?

Волына открыл глаза. Перед ним сидела девушка.

«Симпатичная».

— Помощь нужна? — Она смотрела ему в глаза, словно боялась, что не расслышит или не поймет.

— Укол. Кха-кха-кха!

— Я сейчас, я быстро.

Он закрыл глаза и через некоторое время почувствовал укол в плечо.

— Тебе легче?

— Да, спасибо. — Ему действительно стало лучше.

— Я пойду?

— Иди.

Девушка ушла.

«Что-то в Зоне сдвинулось. Бредятина какая-то. Или нас неправильно информировали».

— Ой! Господи! — Опять женский голос.

«Кажется, приезжаю. Станция дежавю. Или я в центре аномалии зацикленности».

Он открыл глаза. Перед ним сидела девушка, но другая. На коленях у нее лежал гранатомет, а левой рукой она опиралась на автомат.

— Помощь нужна?

— Нет. Беги.

Девушка неуклюже перемахнула через мешки и исчезла. Волына снова остался один. Он чувствовал, что слабеет. Это от потери крови. Долго ли он протянет неизвестно. Сказать, что он не знал, что такое ранение, было бы неправдой. Ранений у него было много, но таких тяжелых не было. Что самое странное, так это то, что совсем не хотелось пить. Говорят, что раненые в живот, постоянно просят пить. А он совсем не хотел. Что его больше всего беспокоило, так это наваливающаяся слабость. А скоро закончится действие обезболивающего. Надо поспать. Вернутся за ним или нет, но сон не помешает.

— Вроде живой.

«Знать помереть спокойно мне не дадут».

Он с трудом открыл глаза. Еле разглядел того, кто стоял перед ним. Изображение плавало. На него смотрела старуха. Костлявая, беззубая, в сером балахоне. Накаркал! Легка на помине! Как на картинках, только почему-то без косы.

— А коса твоя где? — Он сам удивился своему вопросу.

Старуха пригладила свои волосы рукой и захохотала, показывая десны.

— Шутишь касатик! Косы у молодых девок. Они ими вас, молодцев, косят. А я свое да-а-авно откосила. — Старуха пригнулась к нему и Волына узнал ведьму. — И скажу тебе, милок, что славно покосила в молодости.

Она выпрямилась и стала искать кого-то взглядом. Похоже, что нашла, потому что ткнула в кого-то костлявым пальцем и прокаркала:

— Эй! Вы двое! Идите сюда!

Волына разглядел подошедших изломов. Старуха показала пальцем на него.

— Отнесете к болотному доктору. И чтоб живым донесли! — Она подмигнула Волыне. — Мне его шутка понравилась.

«К доку! Значит еще поживем. Говорят, что он мертвых воскрешает».

Он покрепче зажал в кулаке пулю и потерял сознание.

Таран с Чутком были вынуждены залечь, не добежав до огневой точки ровно половину пути. Честно, говоря, они и сюда-то добежали только благодаря тому, что внимание защитников отвлекла лавина слепцов и крыс, медленно двигающаяся справа. Но когда они увидели бегущих к ним одиночек, то перевели огонь на них. Таран с Чутком вжались в землю и открыли ответный огонь. Правда стреляли они наугад, боясь поднять голову, но, похоже, не впустую. Защитникам пришлось спрятаться за мешки, чтобы не попасть под глупую пулю.