Хмурый

Вот и окно. Высоко! Минуты две, он прислушивался. Полная тишина, если не считать ночного шороха Зоны. Хмурый закрепил автомат на спине, туго затянув ремень. Поднял руки вверх, положил пальцы на подоконник, присел, на сколько смог и резко подпрыгнул. Еще находясь в полете, его левая рука дотянулась до противоположного края подоконника, а правая подтянула тело. Левая рука рванула на себя, ноги развернулись вперед движения тела, правая рука поднялась на пальцы, делая толчок. Он влетал в комнату, ногами вперед, как учили в лаборатории.

«Если вам прострелили ноги, то вы все равно представляете опасность. Если голову — то вы мертвы. Бросившемуся на вас, удар ногами нанесет больше вреда, нежели головой. Летя вперед ногами, вы в полете можете успеть достать пистолет и сделать выстрел. Летя вперед головой, вы не всегда можете даже приземлиться на руки.

И пока вы не научитесь влетать в проемы, находящиеся на расстоянии от земли, вперед ногами, я буду вас наказывать электрошокером. Ну, а кто долго не научится, того скормлю кровососам».

«Спасибо, тебе, тварь, за науку. Вот бы ты обалдел, узнав, против кого действует твой подопытный!»

В полете он успел достать левой рукой пистолет, а правой опустил на глаза прибор ночного видения. Приземлился на правый бок, бесшумно, на какой-то мелкий строительный мусор. Перевернулся на левый бок, одновременно осматривая всю комнату. Никого.

«За неделю вы все научитесь приземляться, ползать, бегать и прыгать по разнообразному мусору, сухим веткам, битому стеклу. При этом вертясь на триста шестьдесят градусов, для выяснения обстановки. При этом издавать шума не больше чем бегущая тень. При этом стрелять из оружия, метать ножи и прочее, так, как вы это делаете в тире. А так же, мимоходом, будете ходить по болоту без чавканья, а в воду прыгать без всплеска. В противном случае, я нарежу ремней из ваших спин. А то, я смотрю, вы стали привыкать к электрошокеру».

Он встал, подошел к примыкающей к выходу из комнаты стене, и глядя в сторону выхода, стал ослаблять ремень автомата. Когда автомат оказался у него в руках, Хмурый убрал пистолет и, быстро проверив готовность автомата, двинулся в направлении общего коридора. Холода не было и он без проверки вышел в коридор. Удостоверившись, что в коридоре пусто, он быстро и бесшумно двинулся к лестнице, ведущей наверх. Не доходя до угла остановился и прислушался. Наверху, на лестничной площадке, послышалось шевеление.

«Чем он там шаркает? Тихо по лестнице вверх. Убираем видак. Быстро выглядываем из-за линии перил. Ну солдафон!»

«Перед тем, как обучаться проникать в здания, сразу предупреждаю! Если замечу у кого-нибудь привычку торчать темным силуэтом в проемах… А именно: оконных и дверных проемах, проломах в стене или крыши, в люках и прочих дырках. Того сразу отправлю на переделку в кровососа».

Часовой сидел на подоконнике и курил, глядя в окно. Левая нога у него была согнута и стояла на подоконнике, а правой, он болтал и шаркал по стене. Автомат был прислонен к противоположному откосу окна. Хмурый выстрелил в висок и бросился вверх. Он успел схватить часового за правый рукав, прежде, чем тот выпал в окно. Уложив горе-воина на пол у окна, он огромными прыжками помчался на третий этаж. На третьем этаже горел тусклый свет. Не выходя в коридор, прислушался. Где-то совсем рядом разговаривали. Звуки голосов раздавались как бы из-за укрытия.

«Похоже за стеной. Где-то справа. Быстро смотрим направо. Так. Что видели? В коридоре справа никого, две двери, из дальней свет. Смотрим налево. Никого. Две двери. Беспечные парни. Уверены, что их никто не тронет. Быстро в коридор, направо, ближе к стене. Стоп. Дверь».

У двери он остановился. Надо послушать, оценить обстановку. Разговаривали по-английски. Каждый что-то рассказывал. Прошло десять минут, прежде чем он понял, по интонациям говорящих, что в комнате пять человек. Значит все здесь. И ботаники и охрана. Отлично! Хмурый достал световуху. Он уже готов был выдернуть кольцо, как услышал приближающиеся шаги. К двери шел один человек. Он что-то говорил оставшимся. Хмурый быстро переложил гранату в правую руку, а левой вынул нож и вжался в стену. Он ударил снизу вверх под подбородок и так, на ноже, и затащил труп пехотинца за угол. Прижал его к стене, засунул в рот световуху, взял за грудки и замер. Он мысленно представил ситуацию в комнате: Все ждут продолжение разговора ушедшего, ведь он замолк на полуслове. И все смотрят в сторону двери. Послышался вопросительный окрик. Хмурый выдернул чеку, швырнул мертвеца, с гранатой в зубах, в комнату, вперед спиной и закрыл рукавом глаза.

Даже сквозь закрытые веками и рукавом глаза, он увидел вспышку. Какого же сейчас находящимся в комнате?

— Кто-нибудь говорит по-русски? — Громко крикнул он.

В ответ раздался грохот выстрелов. Стреляли на голос. Значит не совсем салаги. Скоро вместо выстрелов стали слышны холостые щелчки бойков. Хмурый вошел в комнату:

— Ну, если никто не говорит по-русски…?

Он начал стрелять в застывшие фигуры.