Хоббит, который познал истину

— Она все знает. Просто так получилось, что им пришлось провести полгода в одной долине, из которой нет выхода. Точнее, выход был, но они его не нашли. А если полгода жить бок о бок с одним и тем же человеком, волей-неволей привязываешься к нему. К тому же Хаммер не совсем плохой, он участвовал в убийстве Оккама только потому, что это была его работа.

— Он бандит?

— Был бандит. Сейчас он маг, уже довольно сильный. Полагаю, он вошел в число высших сил Средиземья.

— А Лора?

— Аналогично.

— Они теперь кто — майары, валары?

— Старая классификация высших сил больше не действует. Лора с Хаммером скорее майары, верховная власть им не принадлежит.

— Лора счастлива?

— В какой-то мере.

— Что ты имеешь в виду?

— Нельзя быть непрерывно счастливым долгое время.

— Значит, она счастлива. Может, в этом и есть смысл моей жизни, в том, что я дала свою душу Лоре? Я могу с ней поговорить?

— Лора не выходит в Интернет из Средиземья, Интернет напоминает ей о реальном мире, а она не любит о нем вспоминать.

— Понятно… А если я войду в Средиземье, там появится моя копия, а я останусь здесь?

— Твоя копия тоже есть ты.

— Но остальная я останусь здесь — что бы я ни делала, мне отсюда не вырваться. Правильно?

— Правильно.

— Понятно… Извини, Хэмфаст, что спрашиваю, ты пришел сюда поговорить со мной или зачем-то еще?

— Я хотел прогуляться по реальному миру. Ты можешь составить мне компанию.

— Я неважно себя чувствую, лучше прогуляйся один. Я не буду закрывать дверь, чтобы ты мог вернуться.

— Я могу позвонить.

— Ты не достанешь до звонка.

— Я подключен к Интернету через GPRS, я могу позвонить на твой телефон.

— Я все равно оставлю дверь открытой. Вдруг я не услышу твоего звонка?

17

Когда я вернулся, Анна была мертва. Она лежала на спине в кровати, руки были сложены на груди и залиты застывшим воском. Я не сразу понял, что некоторое время назад она держала в руках свечку. Она хотела, чтобы ее смерть оказалась красивее, чем жизнь, но не учла, что все красивые символы рано или поздно обнажают свою внутреннюю сущность и превращаются в бесформенную липкую горку, в лучшем случае из воска, а в худшем… ясно из чего.

Причина смерти понятна с первого взгляда — около кровати валялись целых четыре шприца. Очевидно, Анна не стала делать крепкий раствор героина, вместо этого она предпочла вколоть большую дозу жидкости. Передоз — не самая страшная смерть, ей не пришлось долго мучиться, она просто заснула и спала, пока яд не парализовал дыхательный центр мозга.

Компьютер был выключен. Да, он был выключен, Анна не подумала о том, как я буду выбираться из ее квартиры, она была занята решением более важных проблем, если самоубийство можно назвать решением. Дура!

Что мне теперь делать? Я скорее всего смогу включить компьютер, но ввести пароль, необходимый для доступа в Интернет, уже не в моих силах. Ну почему я вселился в киберсобаку, а не в киберобезьяну? Ответ очевиден: промышленность киберобезьян не производит.

Аккумулятора должно хватить примерно на сутки активной деятельности или на месяц неподвижности. Нет, на месяц не хватит, данная модель требует подзарядки раз в четыре дня даже при отсутствии нагрузки. Понятно, что домашней киберсобаке не нужно автономно функционировать больше одного-двух дней, но мне от этого не легче.

Я связался со Сссра и описал ему ситуацию. Сссра сказал, чтобы я не волновался, он что-нибудь придумает. Я попросил его выяснить, кто из его хакеров живет неподалеку, но Сссра сказал, что это не так просто. Дело в том, что Анна жила в какой-то Сибири, это огромная территория, занимающая чуть менее десятой части площади всей мировой суши, но эта территория почти не заселена. Здесь есть города, некоторые из них довольно крупные, но ни в одном из них у Сссра нет знакомых людей.

Сссра вызвал Уриэля, и тот выяснил, что единственное место в городе, через которое я могу перебросить себя в Интернет, это Интернет-кафе, расположенное где-то в центре. Ни Уриэль, ни Сссра никак не могли найти карту города, чтобы подсказать мне маршрут, но я сказал, что найду дорогу и без карты. Я вышел на улицу — давно пора было это сделать, труп Анны вот-вот начнет разлагаться, будет нехорошо, если я буду пахнуть мертвечиной.

На выходе из подъезда я столкнулся с четырьмя подвыпившими молодыми людьми, входившими в подъезд в компании двух еще более молодых девушек, не настолько подвыпивших, как ребята, но явно нетрезвых.

— Собачка, — радостно констатировала одна из них и попыталась меня погладить.

Я не возражал против того, чтобы она меня погладила, но от резкого движения она начала падать, и мне пришлось проворно отскочить в сторону, чтобы не быть раздавленным. Уриэль говорил, что китайские пластмассовые корпуса довольно хрупкие и мне надо беречь себя.

— Осторожнее! — крикнул лысый или, скорее, наголо стриженный юноша в черной кожаной куртке, который казался немного трезвее прочих. — Собаку не задави!

— Я прошу прощения, — сказал я, — вы не могли бы подсказать мне, в какую сторону идти к центру города?

Возникла немая сцена, подростки замерли на месте и смотрели на меня, глупо хлопая глазами.