Хоббит, который слишком много знал

Кабинет бургомистра, против ожидания, оказался совсем крошечным, примерно десять на десять футов. Большую часть его площади занимали три письменных стола, составленных вместе, сплошь заваленные свитками пергамента и папируса. Роскошное деревянное кресло с резными подлокотниками, в котором сидел маленький толстенький халфлинг неопределенного возраста, резко контрастировало с предельно функциональным стилем убранства этой комнаты. Позже я узнал, что у бургомистра есть другой, куда более представительный кабинет для официальных приемов, а эта каморка служит ему только для повседневной работы. То, что нас пригласили именно сюда, могло означать одно из двух - либо большую честь, либо столь же большое недовольство, а реально это означало... Но по порядку.

Несколько секунд Буридан напряженно вчитывался в какую-то бумагу, не обращая на нас внимания, потом поднял близоруко прищуренные глаза, пристально вгляделся в меня (если его прищур действительно вызван близорукостью, то вряд ли ему удалось меня рассмотреть), перевел взгляд на Ясенгарда и раздраженно воскликнул:

- Ну когда вы научитесь не дергать меня по самому ничтожному поводу! Ясенгард, ты что, забыл законы хозяина?

- Я помню законы хозяина, - возразил Ясенгард, - но я считаю, почтенный Буридан, что в этом случае эти законы не применимы.

- Не тебе решать, когда законы применимы, а когда не применимы! Законы применимы всегда!

Странно, Буридан сказал сущую правду, но мне кажется, что в его словах есть что-то неправильное. Может, я уже привык жить вне закона?

Буридан тем временем продолжал:

- Охрана! Этого халфлинга на алтарь, а ты, Ясенгард, впредь не забывай, что исполнение законов - долг каждого, а не только бургомистра.

Меня будто ударили по голове орочьей дубинкой. Мне показалось, что я ослышался, конечно, я ослышался, этот пожилой близорукий халфлинг просто не мог взять и oтправить меня на смерть! Открылась дверь, и охранник о силой дернул мою левую руку, выведя меня из странного оцепенения.