Хочу быть бедным (сборник)

Папа с мамой рассказывали: привели однажды в магазин игрушек на день рождения. Выбирай, мол, подарок себе. Сами напряглись: вдруг денег не хватит? Нет, обошлось. Пошёл, пошёл – и гляди-ка, тянет с полки пластмассового космонавта копеечного. (Кажется, я правда помню его.)

Что это было, скромность?

Конечно нет. Откуда же ей быть у ребёнка. Просто – выбирал по себе.

Так же, по себе, каждый из нас старается выбрать убеждения, семью, жизнь.

Wednesday, 31st

Это было недавно, прошлой зимой. Шёл по вымороженному асфальту, глядя себе под ноги, глядя, как метёт под ногами сухая позёмка – редкие такие, будто пенопластовые крошечки. Идти нужно было далеко, в магазин «Пятёрочка». Говорят, это плохой магазин. Люди там, говорят, поют по утрам специальный корпоративный «Гимн Пятёрочки». Не знаю. Скорее уж, совершают намаз.

Я шёл туда, потому что у меня заглохла машина, а денег на новый аккумулятор не было. И уж тем более на близкий дорогой магазин. А надо было купить еды.

Может, от того, что я давно не ходил пешком и не оставался наедине с собой, в голову лезли мысли. В машине ведь ты участник движения, всегда есть с кем поговорить: «Куда прёшь, козёл, ну давай, давай». А тут один.

Мысли были эпические. Про работу, про кризис. Про ребёнка, страх за него. Про то, что нет денег на новый аккумулятор и на тот, другой магазин.

И СЛАВА БОГУ.

Неожиданно понравилось так идти.

Надо было сразу же тогда описать это чувство, потому что я тогда испытывал, наверное, вдохновение. И мысли были. Вернее, не мысли. Недавно прочитал в одной книжке, что «…значение имеет не объём усвоенной информации, а интенсивность переживания высоких тайн бытия, открываемых потрясённой душой». Вот у меня была интенсивность переживания.

А теперь – объём усвоенной информации.

Wednesday, 31st

А незадолго до того, как этому случиться, побывал в районной поликлинике. Там очереди. Старушки как на приступ идут. А внизу надо надевать на обувь такие штучки, бахилы. И вот я увидел, как один человек, вместо того, чтобы купить эти бахилы у гардеробщика за десять рублей, намотал на ноги принесённые из дому полиэтиленовые пакеты. Их пока ещё дают бесплатно в Москве в магазинах. И не только он один. Многие там так делают. И мне вдруг это очень, очень понравилось.

Я почувствовал, что тоже хотел бы стать таким свободным и самостоятельным человеком, который трезво расходует свои ресурсы. А то, что полиэтиленовые пакеты на ногах – это смешно, убого, как-то там ещё, только добавляет ценности этому, так сказать, поступку.

И в поликлинике сразу же понравилось мне. Что подоконники облупленные живые. А не из пластика, как там, куда я раньше ходил. Раньше у меня была страховка – ого. А жил так себе.

Wednesday, 31st

Сразу вспоминаются (не тогда, сейчас пытаюсь вспоминать) разные случаи. Вот, например, в метро. (Ещё одно место, где можно побыть наедине с собой.) Как только его ни называют, и «мясоперерабатывающие недра», и как-то ещё (забыл), и ничего ты тут, считается, не поделаешь: метро – на то и метро, чтобы подчиняться ему. Здесь действуют законы физики, а не этики. Упал на лестнице – обтекут; тысяча человечьих винтиков опаздывает на необходимую им работу, пощады не будет. А тут этот мужик. Немолодой, кряжистый, из деревни приехал. Вышел из вагона и стоит. Соображает, думает. В метро думать нельзя! Тысяча тысяч винтиков (и каждого родила мама, у каждого дома альбом с фотографиями, клетка с хомячком для ребёнка, сервант) ненавидят и желают уничтожить его!.. Кабы он был одним из них – но он не один из них.

Его не так-то просто уничтожить. Здоровый мужик. Люди тычутся в его спину и, шипя что-то, откатывают, шелестят пеной, ищут обходные пути, – а я подумал (я же не как все люди): «Вот так же, степенно расставив ноги, выходит он, этот Атлант, на своё картофельное, хлебное поле, где ни от Чубайса, ни от цены на нефть не зависит, взойдёт ли она, эта Репа, заколосится ли чуткая до подземных токов и небесного благоволения Рожь». Люди тыкались, шелестя, а я (не такой, как люди) думал – как же должно быть хорошо, надёжно за этой широченной спиной. Если не тыкаться.

Wednesday, 31st

Американский социолог Дональд Вуд придумал слово «постинтеллектуализм». Это как раз когда тычутся. Когда человек считает себя центром мира, потому что каждое утро в рот ему из-под крана сама собой, подчиняясь одному лишь его царственному хотению, течёт вода. И не важно, кто её туда, в водопровод, засовывает. Надо только знать, какую нажать кнопку.

…Точно так же считает себя центром мира лабораторная обезьяна, научившаяся нажимать на кнопку, чтобы послушные её воле учёные выдавали банан. Можно спорить, кто там, в этой ситуации, главный, обезьяна или учёные (по Принципу неопределённости Гейзенберга непросто всё), но мы спорить не будем. Мы ходим проложенными для нас маршрутами, смеёмся в отведённых местах, чувствуем и думаем, как собака Павлова, по команде. Ищем не там, где потеряли, а там, где проведён свет.