Хочу сестру друга

А вот мне отчего-то боязно поворачиваться и встречаться взглядом с Максом, но раковина уже опустела, поэтому деваться некуда, приходится делать вид, что со мной все нормально.

Ставлю чайник, стараясь не смотреть на Котова, но взгляд так и тянется к нему, а воспоминания подкидывают картинки прошедшей ночи. Его руки, слова, пьяная, довольная улыбка…

Так и просидела бы с ним до того момента, пока он не заснул, но как только попыталась уйти, он с большей силой сдавил меня в своих медвежьих объятиях, высвободиться из которых оказалось весьма непростой задачей. Да и не особо хотелось, но я заставила себя это сделать.

Не хватало еще, чтобы брат увидел нас в одной кровати в обнимку.

Когда я краем глаза замечаю Макса, от неожиданности полотенце выпадает у меня из рук. Он стоит у входа, но необычно то, что по пояс голый. Мокрый, только после душа.

Волосы падают ему на глаза, и он проводит по голове ладонью, зачесывая их назад. Но самое смущающее — это его заинтересованный, прощупывающий взгляд, обращенный, разумеется, на меня.

Вроде одета вполне прилично (в шорты и топ), но начинаю чувствовать себя неуютно, словно стою перед ним голышом.

Вижу, как он поглядывает на грудь, а потом на открытый животик и ноги.

В момент щеки начинают гореть.

— Завидуешь, Рязанов? — показывает он свою белозубую улыбку. — Ты всегда можешь выползти из-под каблука и оторваться с нами, как раньше.

— Нет, спасибо, мне под каблуком вполне комфортно, — закатывает глаза Фил, быстро целуя свою любимую девушку. — Я своё уже отгулял. И тебе советую остепениться.

— Башка раскалывается, дай лучше таблетку, — отвечает ему Макс с насмешкой, а потом с важным видом усаживается за стол, принимая расслабленную позу.

Рита, злобно посматривая на Макса, достает аптечку и выдаёт нахалу нужную таблетку. Я, чтобы не стоять на одном месте, наливаю воду в стакан и ставлю его рядом с ним. Чувствую, как легким касанием он проводит рукой по моему бедру, от чего мои ноги молниеносно покрываются мурашками.

Вот же гад. И совсем не думает о том, что мой брат может увидеть, а Рита и вовсе с нас глаз не сводит. Мне так неловко перед ней.

Отхожу подальше, потому что не хочу никаких разборок. Не хочу, чтобы брат думал, что у нас что-то есть.

Не признаваться ему кажется неправильным.

— Ты бы оделся, тут две девушки, — говорит Фил, допивая свой кофе. — Твоих шмоток в этом доме больше, чем моих.

— Что они там не видели, я же в штанах, а не голый, — не пасует Котов. Опять смотрит на меня, будто проверяя реакцию. — Чем так пахнет? Я голодный, как зверь.

— Суп, — отвечаю заторможено, наблюдая за тем, как он гладит свой живот.

Я пытаюсь абстрагироваться от похотливых мыслей, но они, заразы, так и лезут в голову.

— С мясом? — заведено спрашивает парень. — Для меня там осталось же?

Макс как-то резко поднимается со своего места, делает уверенные шаги в мою сторону и я даже думаю, что он прямо здесь меня схватит, начнет приставать, целовать и всякое такое… Но он всего лишь берет тарелку с полки над моей головой и передаёт ее мне в ожидании еды.

Фух… Что-то я разнервничалась, даже слегка вспотела.

Он опустошает одну большую тарелку, а за ней и добавку. Мне приятно видеть то, что ему нравится моя стряпня, но меня уж очень сильно нервируют эти его гляделки.

Допив свой кофе, я решаю пойти к себе в комнату, но не успеваю. Макс кладет руку мне на колено под столом.

— Рит, тебе не нужно собираться? Или помочь своему парню?

Вот это наглость… Поджимаю ноги и пытаюсь избавится от его руки.

Рита видит все, что происходит, а я готова уже прибить эту нагую сволочь.

— Котов, ты сама бестактность, — фыркает Рита, выходя из-за стола. — Не обижай мне сестрёнку.

Предательница! Хотя у них скоро вылет, они собрались навестить ее родственников на выходных.

Когда мы остаёмся наедине, я смотрю куда угодно, но только не на него.

Черт, как же это тяжело.

Дёргано встаю с места, убираю кружки, чувствую, как парень подходит сзади и кладет руки мне на талию. Ощущая горячее дыхание на макушке, судорожно вздыхаю.

— Мариш, ты почему ушла ночью? Я тебя чем-то обидел? — возбужденно спрашивает он, проводя тёплыми пальцами по пояснице. — Мало что помню, если приставал, то прости.

Значит, не помнит о том, что говорил? Впрочем, я не удивлена.

— Нет, ты вел себя нормально, — заканчиваю прибираться на кухне и нахожу в себе силы повернуться и посмотреть в его бесстыжие глаза. — Я ушла, потому что не собиралась ночевать с тобой в одной комнате.

— Обидно, однако, — морщится он, не обрадовавшись моим словам.

— Как погулял? — спрашиваю ехидно, но видя его свежие ссадины, тяжело сглатываю.

— Без тебя, так себе…

Макс отходит и снова садится за стол, потирая припухшее лицо.

— У тебя кровь на губе. И на руках, — подмечаю, видя, что некоторые раны открылись. — Не могу на это смотреть, давай обработаю.

Вот же, блин. Нужно было уходить, а я строю из себя мать Терезу. Но уже лезу в аптечку и достаю все необходимое. Иногда мне приходилось обрабатывать раны Фила: он тоже часто травмируется на тренировках.

В общем, опыт имеется.