Хочу тебя навсегда

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Соблюдайте субординацию, Ярцева, - осадил меня мужчина. - В офисе одежда, которая едва прикрывает зад, недопустима. Примите к сведению.

Я хотела возразить ему чем-то колким, но Войнов не стал меня слушать. Даже не глянув в мою сторону, он покинул кабинет и скрылся в коридоре.

Вот нахал! Мне отчаянно захотелось догнать его и дать пинка под зад, но я сдержалась. Не без труда, надо сказать.

17

Первый день стажировки выдался суматошным и нервным. Почти все ребята из моей группы были типичными ботаниками. В их глазах горело рвение поскорее приступить к работе, они задавали кучу умных вопросов и выглядели до одури замотивированными.

Я же все время поглядывала на часы в ожидании обеда и думала о том, что Старицкий был прав: я попала. Спустя несколько часов пребывания в "Линии права" мне стало ясно, что нас собираются эксплуатировать по полной.

Бракоразводные процессы, взыскание долгов, вопросы по выплате алиментов, мелкие налоговые споры, правовой анализ контрагентов - всем этим нам предстояло заниматься пять дней в неделю с утра до вечера. Осознав, какой нудной станет моя жизни в скором времени, я тяжело вздохнула и с грустью посмотрела в окно, за которым хмурилось серое небо.

Мне выделили место в просторном кабинете, где осуществлялся прием клиентов. За соседним столом разместилась девчонка по имени Ольга Синичкина. Та самая, которая носила старомодные кофточки и жуткие юбки в пол. Она напоминала мне Катю Пушкареву (героиня сериала "Не родись красивой" - Прим. автора) и больше походила на сельскую учительницу, чем на юриста.

Светлые волосы Оля заплетала  в косу, которая толстым канатом покоилась на ее спине. На носу сидели доисторического вида очки с толстенными стеклами. А взгляд голубых, пугающе больших глаз казался потерянным и был почти всегда устремлен в пол.

Смерив ее оценивающим взглядом, я покачала головой. И каких только чудиков сюда не понабрали!

Однако позже выяснилось, что занудные коллеги - это еще цветочки. Ягодками стали клиенты, которые толпами валили в "Линию права", стремясь получить профессиональную юридическую помощь.

Некоторые из них были откровенно глупыми, другие считали юристов волшебниками, способными решать любые проблемы по щелчку пальцев, запросы третьих и вовсе выходили за рамки адекватности.

Как-то раз ко мне обратилась женщина с просьбой составить заявление на взыскание алиментов. Взяв у нее копии свидетельств о рождении ребенка и расторжении брака, я принялась изучать документы. Перечитав текст несколько раз, я так и не поняла, почему брак был расторгнут с одним гражданином, а в свидетельстве о рождении ребенка указывался другой мужчина.

- А ребенок-то чей? Овечкина? - нахмурилась я.

- Да, его, - кивнула женщина.

- А как же мы с Кузнецова алименты будем требовать, если отец - Овечкин? - развела я руками.

- А че с Овечкина требовать? У него и так четверо детей от разных браков! Давайте с Кузнецова истребуем! У него свой бизнес, денег куры не клюют!

- Вы серьезно?! - опешила я. - Нельзя взыскать алименты с того, кто не является отцом или усыновителем!

- Ах, нельзя, значит? - взбеленилась женщина. - А если я к вашему начальству сейчас обращусь?!

- Да хоть к верховному судье обращайтесь, - рассмеялась я. - Ответ не изменится.

И такие случаи происходили постоянно. Будто я устроилась на работу не в юридическую фирму, а в психиатрическую больницу.

С Даниилом мы практически не виделись. Иногда из окна я наблюдала, как он выходит из своего Mercedes, проводит рукой по волосам и уверенной походкой направляется в офис. В отличие от основной массы сотрудников, Войнов работал не по расписанию. Он мог приезжать в обед, засиживаться допоздна или вообще не появляться в офисе.

Всякий раз, когда мы с Даниилом пересекались в коридоре, он делал вид, что мы не знакомы. Точнее знакомы, но лишь как стажер и руководитель. Войнов сухо кивал в ответ на мое "здравствуйте" и с безразличным лицом шел дальше.

Казалось, "морда кирпичом" - это его перманентное состояние. Даже во время перерыва на кофе, беседуя с коллегами, он не улыбался, не шутил и выглядел в высшей степени серьезно.

Вскоре я узнала массу забавных прозвищ, которыми наградили Войнова подчиненные. Робот, Фюрер, Диктатор - как только не называли его за глаза. Однако каждый раз, когда Даниил Романович появлялся в помещении, присутствующие вытягивались в струну и жадно ловили каждое его слово.

Сам Войнов в выражениях тоже не стеснялся и поносил провинившихся подчиненных на чем свет стоит. Один раз я стала свидетелем сцены, когда у младшего юриста, парня по имени Матвей, и Войнова завязался небольшой спор. Ну как, спор... Первый защищался, второй нападал.

- Если ты не знаешь, как правильно, то и не хрен делать вид, что знаешь! - возмущался начальник. - Хочешь скажу, в какой момент ты совершил ошибку?

- Когда писал апелляцию? - проблеял Матвей.

- Когда подавал документы на юрфак! - бушевал Войнов.

- Но, Даниил Романович, у меня красный диплом...