Ход царем. Тайная борьба за власть и влияние в современной России. От Ельцина до Путина

Тем не менее Юмашев прошел первый и второй туры. Впереди был третий, в котором оставались уже не тысячи, а десятки кандидатов. Третий тур самый важный. Его прослушивает цвет ВГИКа. Среди тех, кто в тот год сидел в приемной комиссии, были, помимо Татьяны Лиозновой, Лев Кулиджанов – первый секретарь Союза кинематографистов, Иннокентий Смоктуновский и другие звезды, от присутствия которых у входивших в аудиторию абитуриентов темнело в глазах.

Юмашев задорно прочитал «Стихи о советском паспорте» Маяковского, крыловскую басню про попрыгунью-стрекозу, сделал раскадровку предложенной ему ситуации. Было еще одно задание: абитуриент вытаскивал наугад из лежавшей на столе стопки репродукцию какой-нибудь известной картины и должен был рассказать, что происходило до и после изображенного на ней момента. Абитуриенту Юмашеву досталась картина Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года». Как вспоминает Юмашев, он что-то живо и яростно рассказывал, носился по аудитории с воображаемым орудием убийства. Уважаемые члены комиссии улыбались и одобрительно кивали, и ему казалось, что он вполне сносно справился с заданием.

Когда Юмашев закончил, Татьяна Михайловна, все так же благосклонно улыбаясь, поблагодарила его за выступление. Но в вывешенном на следующий день списке прошедших третий тур его не было. Он провалился. Юмашев уныло поплелся забирать документы, и вдруг выдававшая их девушка говорит: «А, Юмашев? Вас пригласили еще раз зайти в приемную комиссию». «И тут я понимаю, что у меня появился шанс, – вспоминает Юмашев. – Сердце у меня гулко бьется, хочется пить, и слегка потрясывает.

Меня приглашают в аудиторию, где сидят все те же – Лиознова, Смоктуновский, Кулиджанов и еще человек десять кинематографических звезд. И тут Татьяна Лиознова говорит: "Вы знаете, вам 17 лет, вы слишком молоды. Чтобы быть режиссером, нужен другой опыт. Но в этом году мы набираем экспериментальный курс, он будет актерско-режиссерским. Мы в этом году не берем актеров, нет такого набора, но из тех, кто идет на режиссеров, хотим набрать актерскую экспериментальную группу. Мы приглашаем вас". И в этот момент моя голова работает как суперкомпьютер. Я понимаю, что я им понравился, что они хотят меня взять, поэтому надо идти ва-банк».

«Вы знаете, я настолько хочу быть режиссером, что эту профессию я ни на что не променяю», – сказал Юмашев, абсолютно гордый собой, уверенный, что такой ответ Лиозновой понравится, демонстрируя преданность профессии, и она все-таки возьмет его на режиссерский. Но режиссер кивнула и сказала:

– Ну раз так, тогда ничего страшного: приходите на следующий год.

Двери ВГИКа для Юмашева закрылись, и он попал на два года в армию. «Я помню, как в армии каждый вечер, перед тем как уснуть, и каждое утро, когда просыпался, думал: "Какой же я идиот, какой кретин, какой я самовлюбленный дурак! Вместо того, чтобы сейчас смотреть фильмы Феллини и Антониони в главном зале ВГИКа, делать актерские этюды с прекрасными студентками-вгиковками, я иду в караул, а девушек увижу только через два года!.."»

Тогда неудавшийся режиссер не предполагал, какой удачей стал его провал на экзаменах.

«Дорогой друг, увы!»

Хотя у Юмашева было время, чтобы попытаться поступить в какой-то другой вуз, он решил, что не будет этого делать, а со следующей попытки, после армии, уж точно во ВГИК поступит. Но до армии оставалось еще больше полугода, и надо было чем-то заняться. В этот момент ребята из школьного отдела «Комсомолки» предложили ему поработать курьером в газете. «Когда я пришел в школьный отдел, там был знаменитый тогда "Алый парус": Юра Щекочихин, Леня Загальский, Паша Гутионтов. Мы болтали обо всем, они там пили-курили, была, конечно, совершенно сумасшедшая для подростка атмосфера», – вспоминает Юмашев.

Тогда «Комсомолка» считалась одним из главных изданий страны, и даже чтобы стать курьером, надо было завоевать доверие. Зарплата на этой должности была вполне сопоставима с тем, что мама Юмашева получала на двух работах в Переделкино, – 80 рублей. Служа курьером, он узнал всю газету изнутри, разобрался, как что работает: бюро проверки, литературные редакторы, корректоры, верстальщики, выпускающие редакторы, цензура – Главлит (без печати его уполномоченных не выходила в свет ни одна газета в стране).

Почти год Юмашев проработал курьером, пока весной 1976 года его не призвали в армию. «Алый парус» напечатает его первый текст в «Комсомольской правде»: небольшое эссе юноши, который уходит в армию и не понимает, с чем там столкнется, но знает, с чем прощается. «Помню, после публикации мне сотни девочек со всей страны написали в ответ. "Алый парус" аккуратно эти письма пересылал в мою воинскую часть», – вспоминает Юмашев. В армии он написал одну статью об армейской жизни, тогдашний редактор юношеской странички «Алый парус» Павел Гутионтов с удовольствием опубликовал и этот текст[4].