Ходоки во времени. Многоликое время. Книга 3 (СИ)

– А?.. А-а… Ты знаешь как?

– Не знаю! Дай руку!

– А поместимся?

– Раньше надо было спрашивать! – полностью пришёл в себя Иван.

Облачко словно только того и ждало. Иван сделал к нему шаг, а оно колыхнулось навстречу, и, чуть вспухнув, бесшумно обволокло ходоков.

Казалось, ничего вокруг не изменилось, только ноги не касались земли и стихли порывы ветра, он пропал совсем. Спали и дремали люди, тряслись мивакуки.

Иван судорожно передохнул, чувствуя, как под сердце подкатывает разочарование.

Сел, называется, в транспорт, а он без колёс и мотора! Ни туда, ни сюда!

Раньше его не было, но он хотя бы парил над картой времени и мог видеть многое, что происходило на ней. Может быть, непонятного, но всё-таки оставалось впечатление простора от прошлого к будущему и вспять…

Сейчас бы…

Не успел он додумать до конца своего желания, как увидел знакомую картину. Они с Джорданом висели над распростёртой под ними картой времени.

Иван удовлетворённо промычал:

– М-м… – и приказал вернуться в исходное положение.

Облачко подчинилось. Иван приободрился и послал мысленное стремление оказаться опять над картой. Огляделся. Привычно спросил Джордана:

– Что видишь?

– Разбираюсь вот… – наморщил лоб фиманец. – Какие-то полосы. В одних местах широкие, в других узкие… Как обои. Но серые, блеклые… А ты? Ты что видишь?

Накруз, если это был он, так как сейчас он был больше похож на размазанную кляксу, виделся внизу почти уткнувшимся в разделительную гряду разно текущего времени. Но видимых следов хырхоро отсутствовали. Только за грядой, протянутое к ней ядовито-зелёное щупальце, судорожно извиваясь, сокращалось в размерах и уползало в тёмную заграничную область, откуда, наверное, и пришло хырхоро на территорию, контролируемую временем.

– Время вижу, – ответил Иван на вопрос Джордана.

– Ну, да, – согласился тот и нахмурился. – Я, кроме полос, не вижу ничего интересного. Рябит…

– Ладно, посмотрим, – сказал Иван.

Он только подумал, а, может быть, подался корпусом в сторону будущего, как облачко, этот невиданное транспортное средство, плавно качнулось и двинулось в желаемую сторону.

– Они поползли, – отметил Джордан. – Эти полосы. И извиваются как змеи. А?

– Возможно, и поползли, – отозвался Иван, захваченный чувством подъёма и азарта. – Это мы двинулись в будущее.

– А-а… О-о! Она движется?

– Я же говорю.

– Чудесная колымага, а, КЕРГИШЕТ?

– Ничего себе – колымага! Да это… карета. Нет, экспресс… воздушный шар времени! Да что я говорю? Это прекрасная машина времени!

– Как ни назови, а ничего нового не придумаешь. У нас все средства передвижения колымагами называются. Вот поэтому и – колымага.

– Фу, на тебя, Джордан! Умеешь ты от возвышенного скатиться… э-э… к колымаге. А, впрочем, какая разница? Пусть будет колымагой, я не возражаю.

– Да я не настаиваю. Как хочешь, так и зови.

– Опять фу, на тебя! Колымага! Вот так, а не иначе!

Пока они препирались по поводу названия подарка Времени, облачно поглощало века и тысячелетия, далеко оставив в прошлом остров мивакуков с ходоками и женщинами. Сейчас он виделся на карте времени едва заметной крапинкой, но и не исчезал из поля видимости, как другие объекты, мимо которых пролетала колымага. Они появлялись, обозначались, а затем сглаживались.

Иван чуть склонил голову, понуждая облачко сдвинуться в сторону гряды, разделяющей временные миры. И оно подчинилось его повелению. Так же плавно, как бы не торопливо, но там, где оно проплывало, текли годы и годы.

У разделительной черты оно замедлило свой бег, остановилось, как бы задумалось, а поскольку Иван подталкивал его, оно ощутимо колыхнулось, в нём начались какие-то преобразования, словно его стали пронизывать неведомые токи. Наконец, оно сдвинулось с места и перевалило хребет.

В картине видения параллельного потока времени ничто не изменилось. Пожалуй, лишь стало труднее различать детали из-за потускневшего света и размытости их очертаний.

– Что у тебя?

Джордан в ответ вначале промычал что-то несвязное. Лоб его покрылся испариной, хотя в колымаге было не жарко – температура поля ходьбы.

– Стрелы, – наконец, выдавил он. – Они бьют сюда, – он указал на пах и голову. – Куда мы попали?… Надо бы уходить отсюда, КЕРГИШЕТ.

– Наверное, ты прав. – Сам Иван ничего подобного не ощущал. – Не зная броду, не суйся в воду. Так говорят у нас.

– У нас тоже. Войти легко, да выйти тяжело… Так где мы?

– В другом времени.

– Хырхоро?

– В другом потоке времени.

– А-а… – Джордан не понял Ивана. – Вот они и бьют, – покривился он лицом и прикрыл рукой промежность ног. – И что? Что теперь?

– Возвращаемся.

– А-а…

Иван повернул облачко обратно, но оно в этот раз как-то неохотно подчинилось ему. Оно затуманилось, смазав окончательно видимую картину, в которой едва можно было различить крупные образования, в том числе разделительный рубеж.

Перенастройка также продолжалась значительно дольше. Иван почувствовал болезненное покалывание в глазах, груди и кончиках пальцев. Он стал растирать руки. А Джордана трясла лихорадка. Всё его тщедушное тело посинело, остатки волос на голове стали дыбом.