Ходоки во времени. Суета во времени. Книга 2

Вернувшись к месту схватки, он застал уже наполовину очистившуюся площадку под сосной – некоторые избитые кушеры смогли уйти в поле ходьбы. Над одним распростёртым телом, грязно-зелёном кулём лежащим на земле, склонился Дигон и что-то выпытывал у него.

– Один убежал, – сказал Иван, потирая костяшки пальцев. – Он может?.. Да оставь ты его в покое!

Дигон поднялся, поддел ногой под бок лежащему.

Помят Дигон был основательно: хромал, сильно припадая на левую ногу, одна рука висела плетью, а лицо разукрашено до неузнаваемости.

– Пусть бежит… Здесь были все, кто мог сюда дойти с помощью в”ыга. А если ещё придут… – Дигон красноречиво мотнул здоровой рукой, показывая, как он их всех побьёт, но, охнув, поморщился от боли. Покачал головой, но стоял на своём: – Они получили, теперь не придут… Но может придти сам в”ыг.

– Разве он может? Он же… – хотел возразить Иван, припомнив, что тот «ходит» по воде, и осёкся – вокруг них простиралось полноводное послеледникового периода будущее Балтийское море.

– Да, он может сюда придти… – Дигон ощупывал своё избитое лицо. – Он меня чувствует. Уводи меня к себе.

– Он и ко мне припрётся.

– У тебя нет моря, – возразил Дигон, едва двигая на глазах опухающими губами.

– Зато Нева… Большая река. Она впадает в это море, – сказал Иван, а про себя подумал: – «Никогда не знаешь, кого и где ждать…»

– Не… Река… От тебя далеко… Я смотрел. Надо уходить.

– А эти? – показал Иван на оставшихся четверых кушеров, ещё не пришедших в себя.

– Сами… дойдут.

Иван понял.

– Сами, так сами. Пошли и мы!

Дигон едва добрёл до точки зоха настоящего Ивана. Выйдя в реальный мир посередине комнаты, он тут же повалился на пол.

– Хороши! – первое, что услышал Иван.

Симон сидел в царственной позе и наблюдал за появлением и поведением ходоков.

– Хорошо, что хороши, – огрызнулся Иван. – Могло быть и хуже.

– Куда уж хуже? Как ты его только пробил? Он же…

– Потому и пробил, что он не сопротивлялся. Вы бы его лучше посмотрели, чем… Ну, вас!

Иван, топая сапогами, измазанными в трехтысячелетней давности, направился умываться.

Зла у него на кого бы то ни было не возникало, была горечь, так как всё идёт не так, как хотелось бы…

На кухне Сарый пил чай и на Ивана даже не взглянул.

А ученик ни о чём ему не напомнил, и слова не сказал.

Первый план

Пришедший в себя Дигон ел много и жадно – ни дать, ни взять, как Сарый в первые дни появления у Ивана. Лицо его в кровоподтёках вызывало отвращение. Один глаз был подбит серьёзно и не открывался. Однако кушер был полон оптимизма и попытался высказываться внятно, хотя его речевой аппарат, особенно губы, был подпорчен основательно.

– Он, – тыкал Дигон масляными пальцами в Ивана, так как, что такое столовые приборы, не понимал и не воспринимал, и всё ел руками, – их так!.. Раз!.. Раз!.. Даже Колушу!.. Большой Колуша и сильный, а упал сразу… Руку сломал…

– Не ври! – грубо одёрнул его Иван. – Не сломал, а вывихнул. Если у вас счёты до перелома костей, то мне никому ничего ломать не хотелось. Вывих у него небольшой.

– Да! – подхватил Дигон. – Мы им ещё, а?

Он, по-видимому, хотел ухмыльнуться, но лишь передёрнул щеками от боли.

– Мы-то… – хмыкнул Иван, поглядывая на Учителей. – Ты лучше сидел бы у меня тут и никуда не рыпался. А то, видите ли, ему прогуляться захотелось. Вот на мордобой и нарвался.

Симон и Сарый, введённые в курс случившегося, помалкивали. По их мысли, пусть Дигон выскажется, стряхнёт напряжение, чтобы после с ним поговорить спокойнее.

– Ничего, впредь наука, – отозвался Сарый на последнюю реплику ученика.

– Кому? Ему или мне? – недовольно спросил Иван. – Хорошо рассуждать, сидя себе… – Он оборвал себя, заметив осуждающую покачку головы Симона и появление обиженной мины на лице Сарыя. – Что будем делать, Учители? В который раз уже ставлю этот вопрос… Конечно, не сразу. Но, хотели мы того, или нет, а разворошили осиное гнездо. А кушеры могут контролировать не только широкую полосу времени, но и большой промежуток. Вначале я подумал, узнав видение Дигоном дороги времени, о контроле узкой части поля ходьбы. Но кушеры и сам он проявились на Пулковских высотах в точке зоха входа в Кап-Тартар.

– Не… – протолкнул Дигон сквозь зубы. – Там… перемычка… для входа.

– Там скрещение струн, – поправил Симон.

– Вы об этом знали? – Симон на вопрос Ивана кивнул. – Но мы с вами, когда шли на встречу с Дигоном…

– Мы с тобой можем не замечать струн. Ты – тем более. Я ведь тебе уже говорил. Для нас с тобой поле ходьбы существует, так сказать, по-настоящему. Для большинства же ходоков доступны единицы струн и переход с одной на другую порой затруднителен, а то и не возможен.

– Но тогда мы можем подкрасться к логову Ждущего по параллельной струне и…

– Да, – сказал Симон. – Подойти можно. В первый раз, когда Дигон вышел из Кап-Тартара, мы с ним так и сделали. Потому он смог воспользоваться Камнем Памяти.

– У вас, Дигон, в вашем времени, есть переход между полосами… струнами времени. Так?

– Нет. Наше настоящее… Это где в”ыг сейчас живёт, уже ушло вперёд лет на двести от перехода.