Ходжа против Мао Цзэдуна. В защиту марксизма-ленинизма-маоцзэдунъидей

«В процессе воспитательной работы нельзя забывать о том, что проявления частнособственнического чувства и пережитки мелкобуржуазной психологии по известным причинам всё ещё имеют прочные корни в деревне»

[123].

«Великими школами классовой борьбы в период между двумя съездами явились 4‑й, 5‑й, 6‑й и 7‑й Пленумы Центрального Комитета партии. Эти Пленумы раскрыли и уничтожили враждебные группы Фадиля Пачрами и Тоди Любони; Бечира Балуку, Петрита Думе и Хито Чако; Абдюля Келлези, Кочо Теодоси, Кичо Нгьели и им подобных, которые вели широкую подрывную и саботажническую деятельность в области идеологии и культуры, в армии, промышленности, планировании, торговле и т. д.». [124]

«Раскрытие и ликвидация заговора внутренних и внешних врагов представляет собой крупную победу нашей партии и нашего народа, победу марксизма-ленинизма над ревизионизмом» [125]

.

Мы не можем оценить, какие идейно-политические позиции представлялись различными группами, поскольку в отчёте не проведено обсуждения содержания этой борьбы. Но что мы можем сказать, это что борьба между марксизмом-ленинизмом и ревизионизмом, на которую ссылается Ходжа, всегда есть борьба двух линий. А согласно Ходже это было не так, поскольку «контрреволюционную деятельность [враждебные группы] прикрывали,.. не осмеливаясь открыто выступить против линии партии» [126].

Но борьба против предателей в собственных рядах сложна именно потому, что они размахивают красным знаменем и маскируют свою ревизионистскую линию, чтобы лучше бороться против него. Так как, согласно Ходже, «враждебные группы» имели в партии и среди народа значительное влияние, было совершенно необходимо мобилизовать массы на идеологическую борьбу и широкое движение критики и самокритики. Этого не было сделано в АПТ, ибо, согласно официальному мнению, борьбы двух линий не было. Есть очевидная связь между отрицанием объективной закономерности борьбы двух линий и дальнейшими нападками на разработанную Мао Цзэдуном концепцию Великой пролетарской культурной революции.

Но это разрушает критику и самокритику как закон развития партии и как решающую движущую силу социалистического строительства.

Вместо этого продвигаются бюрократические методы. Сам Ходжа описывает эти проявления в отчёте Центрального комитета:

«Врагам удалось некоторое время действовать и вредить нам, не будучи раскрытыми потому, что они нашли и пробелы в работе партийных и государственных органов. Они использовали ошибки и недостатки, проявления бюрократизма, либерализма и эйфории, которые они всевозможно поощряли и распространяли…» [127]

.

«Сектантство проявляется и в наблюдающихся иногда у отдельных людей тенденциях к применению административных методов в случаях, когда надо применять метод убеждения и воспитания. Те, кто проявляет сектантство, часто выдают себя за „последовательных“, „принципиальных революционеров“. Фактически же они оппортунисты и поступают так для „страховки“» [128].

То, что Ходжа описывал в ноябре 1976‑го как отдельные проявления, есть не что иное как систематическое развитие мелкобуржуазной бюрократии.

Ходжа отрицает возникновение новой буржуазии

Поскольку Ходжа отказывается видеть объективный закон борьбы двух линий, он также отрицает её происхождение из классовой борьбы. Всякая идейно-политическая линия принадлежит определённому классу: класс буржуазии отстаивает свою буржуазную линию, рабочий класс — свою пролетарскую линию. А содержание её — это марксизм-ленинизм и идеи Мао Цзэдуна.