Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности

Наливая сливки в блюдце, Трейси ухмыльнулся своему отражению в зеркале.

— Toujours gai[24], — сказал он сам себе. — Может быть, стоило добавить туда крысиного яда…

Мег лакала сливки, не сводя глаз с Трейси, который делил внимание между виски и книгой.

— Я все думаю над этой книгой, — сказал он. — Похоже, в ней нет ничего волшебного. Может, эти советы появляются, как… как предсказания ясновидца?

Кошка тихо фыркнула.

— Все не так, — объяснила она. — В этой книге пятьдесят страниц, и на них можно найти решение любой человеческой проблемы.

— Это смешно, — Трейси нахмурился.

— Вовсе нет! История любит повторяться, а люди живут жизнью отражений. Тебе не приходило в голову, что эталон жизни человечества можно выразить рядом уравнений? Пятьюдесятью уравнениями, если я не ошибаюсь. Если зайти достаточно далеко, можно найти наименьший общий знаменатель, но это уже превосходит человеческое понимание. Насколько я знаю, автор этой книги проанализировал историю жизни людей и сосредоточился на основных ее вариантах, после чего перевел уравнения в форму грамматических фраз. Это довольно простая семантическая проблема.

— Пожалуй, мне этого не понять. Хотя, может быть… 13аb минус b равно 13а. «13аb» означает яйца, значит — «Цыплят по осени считают».

— Довольно туманно, но общую идею ты уловил, — признала Мег. Правда, ты забыл о наседке.

— Об инкубаторе, — рассеянно поправил ее Трейси. — Значит, в ней есть ответ на все человеческие проблемы? А как быть с этим: «Оборотни не взбираются на дубы»? Часто ли можно встретить оборотня?

— Тут имеется в виду некоторый символизм. А также личные психологические ассоциации. Кстати, третий с конца хозяин этой книги сам был оборотнем. Ты бы удивился, узнав, насколько точно все это.

— Кто ее написал?

Кошка изумительно грациозным жестом пожала плечиками.

— Разумеется, какой-то математик. Насколько я знаю, эта идея воплощала его хобби.

— Дьявол?

— Не волнуйся. Люди не настолько важны. Да и Земля тоже, разве что как интеллектуальное развлечение для других. Это примитивный мир, спокойный и скучный. Слишком низок фактор неопределенности.

Трейси рассмеялся.

— До меня наконец дошло, — объяснил он, — что я сижу и дискутирую с кошкой о семантике.

Однако Мег уже исчезла.

Знакомство с врагом притупляет бдительность, и кошка, конечно, прекрасно знала об этом. То, что Мег пила его сливки — эквивалент хлеба и соли — не имело никакого значения. Коты аморальны, а приживалы и вовсе вне морали. Получившаяся смесь весьма опасна.

Однако Трейси, разум которого затуманило виски, сжимая книгу, словно щит, и чувствовал себя в безопасности. Он думал о логических формулах.

— Это вопрос дедукции, — бормотал он. — Допустим этот… автор вычертил массу графиков и таким образом пришел к своим выводам. А потом проверил их с помощью индукции. Фью! — присвистнул он. От такой мысли кружилась голова.

Трейси взглянул на книгу. Белый овал на обложке снова заблестел, на нем появился номер. Трейси почувствовал, как желудок подпрыгнул к горлу.

Страница 34.

Он быстро огляделся, ожидая худшего, однако квартира, казалось, не изменилась. Мег не вернулась.

Страница 34 сообщала: «Канарейкам нужен кислород».

Канарейкам?

Трейси наконец вспомнил. Несколько дней назад один из друзей подарил ему дорогую певчую канарейку, от которой он еще не успел избавиться. Клетка висела в углу, прикрытая белой тканью. Из нее не доносилось ни звука.

Трейси подошел и сдернул тряпку. Канарейка чувствовала себя не лучшим образом. Открыв клювик, она лежала на дне клетки и дергала лапками.

Кислород?

Трейси тихо свистнул, бросился к окнам и широко распахнул их одно за другим. От холодного воздуха закружилась голова — он даже не представлял, что настолько пьян.

Однако не виски было причиной тошноты. Закусив губу, Трейси смотрел, как птичка медленно возвращается к жизни. Воздух в комнате был не настолько загрязнен, чтобы ее убить. Это не шахта.

Шахта… газ… Ну конечно! Стиснув зубы, Трейси упал на колени возле газового обогревателя. Как он и предполагал, кран был открыт до отказа. Слышалось тихое шипение.

Мег рассчитывала не только на магию, а кошачьи лапки были достаточно ловки.

Трейси завернул кран и обошел квартиру. В спальне оказался еще один открытый крав. Тем временем канарейка пришла в себя и слабо зачирикала. Журналист накрыл клетку и задумался.

Книга! Цифры на ее обложке поблекли, и Трейси почувствовал новый приступ страха. Он мог использовать ее десять раз — два из них уже были израсходованы. Оставалось восемь… всего восемь. А у Мег было еще множество идей и она жаждала отомстить.

Какая-то смутная мысль зародилась в его голове, но не смогла выкристаллизоваться. Трейси расслабился, зажмурился, и мысль вышла из укрытия.

В его распоряжении оказалась магическая сила и неограниченные возможности. Коричневая книжечка содержала решения всех человеческих проблем. Если бы ею владел Наполеон, Лютер или Цезарь! Жизнь — это ряд проблем. Люди не могли представить себе полного вида уравнений и потому совершали ошибки.