Холодные сердца

Мэган смерила его подозрительным взглядом. При одной только мысли о том, что хотя бы что-то из этого заплесневелого хлама вернется в ее дом, в ее храм девственной чистоты, ей сделалось дурно. Однако вскоре она поймала себя на том, что время от времени бросает что-то в свою коробку. Вскоре там уже лежали набор из четырех мисок для мюсли в симпатичных пастельных тонах, суповой черпак в стиле ар-нуво с розочками на ручке, четыре пачки красных бумажных салфеток (идеально подойдут для званых обедов), простая стеклянная ваза бирюзового цвета и симпатичная лопаточка для разрезания тортов.

Бет также нашла кое-что для себя: пару мозаичных ваз, набор ножей для рыбы в выстланной бархатом коробке, отороченные кружевом салфетки, подгузники для новорожденных, несколько упаковок розовых ползунков, муслиновые пеленки и коробку абсолютно новых бутылочек для детского питания. Молли отложила для себя кое-что из аляповатой бижутерии, старомодные солнечные очки, свечи, темные колготки, связки разноцветных резинок для волос и фотографию котенка в рамке, о которой она сказала так – «просто жуть какая-то». Они вновь наполнили с верхом два контейнера для мусора, свалив в них главным образом газеты, поломанную мебель, просроченные продукты, провонявшие вещи и горы прочего ненужного барахла.

В перерыве они попили холодной воды и немного позагорали в саду. Как обычно бывает в таких случаях, как только мысли сосредоточились на данном конкретном деле, стала ясна его суть и то, как с ним можно справиться. Понемногу, шаг за шагом. Они пытались не думать об истинных масштабах стоявшей перед ними задачи, куда важнее были просто каждая коробка, каждый ящик, каждая сумка, каждый кухонный шкаф. Это значительно все упростило, а главное, они больше не видели ничего странного в том, чем они здесь заняты.

Когда тени, падавшие на неухоженную лужайку (Колин нарочно не стриг траву, ожидая того момента, когда будет расчищен дом), стали длиннее, Мэг сказала Молли, что скоро вернется, а сама, взяв баночку колы и пакетик конфет, отправилась в дальний конец сада, куда за несколько минут до нее ушла Бет. Сестра лежала на солнышке в зеленом веревочном гамаке, скрестив босые ноги и положив руки на живот.

– Гамак на том же самом месте, – сказала Мэган.

Бет с улыбкой кивнула и подтянула ноги, освобождая место для Мэган.

– Знаю, – ответила она. – Даже глазам не верится. И все еще в хорошем состоянии.

Мэган осторожно присела, опасаясь, что гамак сейчас оборвется под их весом. Она поймала себя на том, что ей даже приятно, что она в кои-то веки весит меньше сестры.

– Держи. – Она протянула Бет колу. – Если ты, конечно, не следуешь принципу «мое тело – храм для моего будущего ребенка».

– Нет! – Бет выхватила из руки сестры банку и со щелчком открыла. – Ни за что. Спасибо. – И, сделав глоток, добавила: – Извини. Мне хотелось побыть одной.

– Я пришла сюда не за тем, чтобы ругать тебя. По-моему, мы славно потрудились, и на сегодня хватит. Ты молодчина, спасибо тебе. Учитывая твое положение…

Бет улыбнулась и погладила себя по животу.

– Беременность нормально проходит?

Бетан кивнула.

– Да. Пока хорошо.

Возникла короткая пауза. Неудивительно, учитывая, что скрывалось за этим молчанием.

Мэган разорвала пакетик с конфетами и предложила сестре. В другом мире они бы смотрелись как девушки из рекламы, по-детски пытающиеся рассмешить друг друга конфетами. Но в этом мире они были предельно серьезны.

Как всегда, первой начала Мэган.

– Где собираешься рожать? – поинтересовалась она. – Останешься здесь?

Бетан кивнула.

– Да. Как удачно все совпало, – сказала она и тотчас покраснела, осознав двусмысленность собственного ответа. – То есть, господи, совсем не удачно. Я уже несколько недель терзалась вопросом, где мне рожать. Как вдруг получила от тебя электронное письмо. Все сомнения отпали сами собой.

Мэган кивнула и решилась задать самый главный вопрос.

– А как же отец ребенка?

Бетан пожала плечами и дернула колечко на банке с колой.

– Хороший вопрос.

– В смысле, он приедет к родам? Он австралиец? Или?..

– Не знаю. – Бет хмуро уставилась в пол. – Я не знаю, кто отец ребенка.

Мэг кивнула, прокручивая в уме варианты развития событий.

Бет вздохнула и, подняв голову, посмотрела на дом.

– Мне кажется… Я хочу сказать… Я как будто прошла через некий жизненный этап. Сейчас я о нем помню плохо. Это было после психотерапии. Я прошла ее полностью. После… ну ты знаешь, после похорон Вики, но не только из-за того, что случилось в тот день. Из-за всего. Все эти приступы паники, временная потеря памяти. Затем Джейсон и Ричард, ты и Риз, мама…

– Я? – перебила ее Мэган.