Холодный

— Темнеет. — Сказал Арсений, когда мы вышли на улицу. — Наверное, тебе уже пора домой.

— Совсем немного… Еще совсем немного. — Давай просто пройдемся по парку?

— Хорошо. Не плачь больше, ладно? — Он так ласково заглянул в мои глаза, что внутри от боли все сковало. Все что я могла сделать в ответ — это кивнуть и выдавить слабую улыбку.

11.6

Арсений молча перевел меня через дорогу от кинотеатра, где начиналась длинная аллея с двух сторон укрытая мощными старыми дубами. Это аллея переходила в остаток, Барского сада, который современные горожане расширили облагородили и превратили в парк.

Здесь не было ни велосипедных дорожек не широких тротуаров. Только несколько основных уложенных камнем тропинок и места для пикника средь причудливых статуй и раскидистых деревьев привезенных со всего мира.

Центром всего этого великолепия был пруд с лебедями и другой непуганой птицей.

Мы просто молча продолжали идти, и я уже совершенно не обращала внимание на идущих сзади нас нянек. Пусть докладывают отцу мне все равно. Это будет завтра, а сегодня все еще мой день.

Я ничего не говоря обняла Арсения руками за талию он сбавил немного шаг, но не оттолкнул, а напротив, перекинул руку мне на плечо, приобнимая. Я положила голову ему на грудь, и мы медпенно побрели вглубь сада, вдыхая теплый вечерний воздух, пронизанный запахами свежескошенной газонной травы.

За это время несколько раз охранники где-то позади нас, брали трубку, разговаривали, но на удивление, нас не беспокоили.

В какой — то момент один из них пропал, а другой чуть позже решился подойти и сказать, что машину подогнали ближе к выходу из этой части парка.

Это был намек на то, что нам пора возвращаться. Я посмотрела на часы без пяти минут двенадцать.

— Пора. — сказал Арсений. От этих слов по мне пробежался холодок, буквально сковывающий мое тело, но я заставила себя сделать шаг вперед.

— Пока мы ехали в машине я держала не отпускала руку Арсения, перебирая в уме слова, которые могли бы заставить его остаться, не находя их. В глубине души я понимала, что он откажется. Свое обещание он выполнил, день прошел, и мне совсем не хотелось под конец все испортить своими попытками уговоров. Пусть уж так, молча, последние минуты вместе, чем он вспылит и выдернет руку. Навсегда…

Когда мы зашли в дом нас встречал папа. Мама, ожидаемо, уже спала. Папа еле уловимо кивнул охранником и те, без слов его поняв, удалились.

— Почему так долго? — Спросил он довольно строго.

— Пытались все за один день успеть. — Ответила я, не страшась, хотя раньше бы от одного его взгляда встала по струнке. Теперь я воспринимаю мир иначе и папу тоже. Я понимающе ему улыбнулась. Только сейчас я поняла, что в нем не так! Подумать только, как неожиданно быстро и глубоко на его лице поселились горбатые межбровные морщины. В сочетании с привычными мне морщинками на лбу они придавали папе суровый вид.

— Вот как. Успешно? — Уловив мой задумчивый взгляд, вдруг сменил тон папа.

— Не успели и десятой части того что я планировала, но день прошел замечательно.

— Я постаралась искренне ему улыбнуться, чтобы не показать окутавшее меня чувство вины и не портить на ночь папино настроение.

— Хорошо. А сейчас спать. — Сказал папа, подойдя ко мне ближе и потрепав по голове. Прямо как тогда… в детстве!

— Я немного растеряно посмотрела на Арсения, он приободряюще кивнул. Бросив на него последний извиняющийся взгляд, подходить при папе как-то не решилась, я пошла наверх, пожелав всем спокойной ночи.

Глава 12

12.1

Среди слабоосвещенной гостиной тонущей в сумраке, разбавленном лишь ночной ненавязчивой подсветкой, стояли два мужчины смотревшие друг другу в глаза. Наконец, старший из них, жестом пригласил следовать за ним. Они вошли в ярко освещенный кабинет, но хозяин не собирал садиться или предложить гостю сесть.

— А уверял, что ничего не хочешь от моей дочери. — Слегка сощурившись от резкой смены освещения, оглядывая взглядом наглеца сказал он.

— Так и есть. Я никогда ни о чем не просил вашу дочь, но она дала мне гораздо больше, чем я мог представить. — Ответил парень, заставляя просто позеленеть собеседника.

— Мне не понравилось то, о чем доложила охрана. — Хозяин дома продолжал пристально осматривать оказавшегося довольно смазливым на внешность наглеца. Тот стоял в свободной позе, положив одну ладонь на угол спинки деревянного стула, одетый явно в брендовую одежду и постриженный по современной моде.

Сбрив густую бороду, парень сбросил лет пятнадцать и вполне мог оказаться почти сверстником его дочери. Вчера ночью, судя по разговору в сочетании с серьезным взглядом, ему можно было дать намного больше тридцати. Сегодня же, перед отцом девочки стоял настоящий искуситель. Мало того, хозяин не мог отделаться от чувства незначительности возникающей с этим подозрительным типом.