Холостяки умирают одинокими

— Дело в том, что именно там было место наших встреч.

— Значит, если ему хотелось повидать Бернис, он мог…

— О Боже, ни в коем случае, — возразила она. — Зачем ему нужно было встречаться с нею там? Он содержал для нее квартиру в Лос-Анджелесе. А потом, с точки зрения Герберта, этот роман клонился к закату.

Он с каждым днем все лучше понимал, чего она стоит, эта расчетливая золотоискательница… Не думаю, чтобы он ее хоть немного любил. Просто она его околдовала. Поверьте, эта девица пускает в ход все, чтобы заполучить то, чего хочет. Ей это неплохо удается. Герберт был одинокий, растерянный, а тут является она, начинает крутиться у него перед носом и вешаться на шею. Только проделывала она все так хитро, что Герберту казалось, будто он сам кинулся на нее. Все та же старая история.

Я окинул ее испытующим взглядом.

— Не смотрите на меня так, Дональд, — попросила она. — У нас все было не так. Я… я любила его, и он меня любил. Наши вечера в мотеле «Плавай и загорай», они… Он относился к ним совсем не так, как к встречам с другими девушками, которые были просто… ну, вы понимаете.

— Ладно, Айрин, — сказал я. — Мне просто хотелось предупредить вас. История получит огласку. Сожалею, но здесь ничего уж не поделаешь.

— Что мне говорить, если меня станут допрашивать?

— Ничегошеньки, пока не обзаведетесь адвокатом.

Приличный адвокат вам посоветует держать язык за зубами, пока я не откопаю новые факты. Ну, я пошел.

— Дональд, вам… угрожает опасность?

— Нет, если я не окажу сопротивления при аресте.

А я не так глуп. Но они хорошо надо мной поработают, если, конечно, поймают.

— Вас будут бить, вы это имеете в виду?

— Фрэнк Селлерс, — пояснил я, — имеет обыкновение грубить, когда выходит из себя. И я подозреваю, что с ним это уже случилось.

— Бедный мальчик, — сказала она, — вы идете на это ради меня…

Одеяло упало на пол. Ее руки обвили меня, глаза встретились с моими.

— Поймите меня правильно, Дональд. Просто мне кажется, что вы понимаете меня… что мы понимаем друг друга. Спасибо за поддержку. — Она поцеловала меня и отворила дверь.

Я полуобнял ее, чтобы успокоить.

— Не трепыхайтесь. Попробуйте уснуть, — сказал я ей. — Выше нос!

Я доехал до Палм-Спрингс, нашел телефонную кабину и позвонил по междугороднему Берте Кул.

— Алло, алло… Что за черт! Кто говорит? Кому неймется посреди ночи?

— Дональду.

— Ты! — завопила Берта, моментально приведенная гневом в состояние бодрствования. — Ах ты, мелкий ублюдок! Ты добился своего, тебе пришел конец. Фрэнк Селлерс позаботится, чтобы тебя лишили лицензии детектива на всю оставшуюся жизнь. Да ты…

— Заткнитесь и выслушайте, — оборвал я Берту.

— Заткнуться и слушать! Ах ты, недоносок! Ах ты, четырехосный двурушник! Знаешь, что тебя ждет?

— Что меня ждет? — спросил я.

— Тебя осудят за убийство первой степени, — заявила Берта. — Ты стал задирать нос, разозлил Селлерса, и что бы я ни пыталась предпринять, никакой пользы это не принесет. Селлерс обвиняет тебя в убийстве.

— Очень приятно, — сказал я. — Он обнаружил орудие убийства?

— Не знаю, что он там нашел, — ответствовала Берта, — но знаю, что этого хватит на газовую камеру. Сообщу тебе еще кое-что. Эта Агнес Дейтон, за которой подглядывали в мотеле, опознала тебя на фотографии — будто ты и есть тот самый мужчина в окне.

— Черта с два она меня опознала! — воскликнул я, не в силах скрыть удивления.

— Именно так, — подтвердила Берта. — Фрэнк Селлерс показал ей твое фото, и она мигом тебя опознала.

А потом там еще была Марсия Элвуд, женщина, вышедшая из душа, по-видимому, через пару минут после убийства. Она в точности описала тебя, а когда предъявили твою фотографию, заявила Селлерсу, что это ты и есть. Спета твоя песенка. Но вот что не дает мне покоя! Какого черта ты застрелил этого мужика? Не представляю, что ты против него имел. Я сказала Фрэнку Селлерсу, что, насколько мне известно, ты никогда с ним не встречался, но следил за ним.

На секунду я призадумался над этой информацией.

— Ты слушаешь? — окликнула Берта.

— Я здесь.

— Где, черт побери, здесь?

— В Палм-Спрингс.

— Что ты там делаешь?

— Выясняю, кто убил Роберта Даулинга.

— Селлерс уже выяснил, — съязвила она. — Ты герой его сюжета.

— Он не сможет долго держать меня в этой роли.

Агнес Дейтон описала мне человека, который заглядывал в окно, совсем иначе.

— Словесный портрет ничего не стоит против персональной идентификации, — возразила Берта. — Она с абсолютной уверенностью опознала твою фотографию.

И Марсия Элвуд тоже стоит на своем.

— Хороши методы у полиции, — сказал я. — Они вручают фотографию свидетелю, а потом исподволь внушают ему мысль, что на снимке запечатлен преступник.

Когда свидетелю показывают этого человека в группе других…

— Стоп, приехали! — прервала меня Берта. — Твое ла-ла-ла на эту тему я слышала тысячу раз.

— Но прием срабатывает! — возразил я. — Сила внушения…