Хомякус советикус-1.1

Мы выпили, закусили, но я налила себе еще и сразу выпила, только сейчас разжались челюсти от напряжения и я смогла начать говорить свободно.

– Вчера директор дал добро на стройку при условии, что ты вернешься. Сегодня до обеда директор и главный меня пытали обо всех тонкостях стройки, смотрели фундамент. А после обеда была в архитектуре, познакомилась с главным архитектором, с ним съездили в эту усадьбу.

Материала там – море. Нам дали время до октября самим разбирать и вывозить что хотим. В октябре начнут бить стены – берите кирпич. Это я изложила без деталей. Позже добавлю все мелочи.

– Мара, я с тобой, в деле. Чего от меня хочешь?

– Мне срочно нужен соседний участок, я хочу часть материалов забрать, и из них построить дом или два.

Федорыч тут же достал потрепанную записную книжку, перенес телефон на стол и стал крутить диск. Прошло соединение и после приветствий он начал разговор, что нашел им покупателя, но цену пусть не задирают.

Знакомая мол, хочет жить рядом. Сошлись на пятистах рублей, оформить готовы прямо завтра. Подъедут к десяти утра.

Он продолжал крутить диск. Теперь он разговаривал с нотариусом, прибудем в десять пятнадцать, пусть заранее подготовит договора купли-продажи. Чтобы без задержек все сделала.

– Племяшка моя, Клавина дочка.

Теперь уже я крутила диск, соединяясь с приемной завода, сообщая Клавдии, что в архитектуре была и все вопросы решила, в горисполком пока нет необходимости ходить, это для директора.

Далее, уже по записке своего партнера, хорошо что имя и фамилию свою написал, звонила в часть. Попросила позвать майора к телефону, велели ждать, я и ждала.

Попросила при возможности прибыть завтра в завод. Он ответил четко, в восемь, у проходной.

– Ты откуда майора то знаешь?

– Да на танцах вчера познакомились. Ценный товарищ, помочь с рабсилой обещал. Объем работ обсудить надо.

– У меня слов нет, он заведует всей материальной частью соединения, к нему практически не подступиться никому, а ты запросто зовешь его на завод. Тебе денег на участок дать?

– С деньгами у меня нормально, сама одолжить могу. Что-то возбудила меня эта поездка в усадьбу. Посидеть, подумать надо.

Мы распрощались и из двери Федорыча входила в свою комнату. Раздевшись, решила своими финансами заняться. Из памяти вылетели всякие мелкие траты, поступления, решила не заморачиваться и просто посчитать наличность на руках, точнее в рюкзаке.

В основном деньги были в блокноте и кошельке. Разложила по купюрам, больше всех было по пятьдесят рублей. Итого: пять тысяч семьсот тридцать рублей. В одно отделение кошелька уложила пятьсот, все по пятьдесят, а в другое двести тридцать рублей. Все оставшиеся купюры завернула в лист бумаги и всё спрятала в рюкзак. Сумма в рюкзаке – ровно пять тысяч рублей.

Маета в душе и высокий тонус непонятного возбуждения не позволял заняться документами. Пора закрывать вопросы с инвентаризациями по О.С., т. е. расплеваться с бухгалтерией завода, не доводя до крайнего срока, нового года.

С Жениной бухгалтерией разобраться до конца. Как быть с косметикой и новыми средствами, с лечением? В блокнот заносила все свои дела. Новый лист блокнота под заголовком Исцеление стал заполняться именами с кратким диагнозом: Надя, Моня, Федорыч, Жека и даты исцеления.

В самом конце блокнота появились записи по моим личным контактам: Катя, Виктор, Витек, бабулька с Привоза и т. д. Через несколько чистых листов также контакты производственные: приемная, Валера, майор и т. д. Моню я зашифровала отдельно, как смогла.

Вспомнила про сушку бархатцев и наклеила новых пакетов из газет. В моей сушилке было душновато, но аромат был ненавязчив и приятен. Переворошила лепестки, а новые пакеты оставила на досушку после клея.

Запись всех дел несколько упорядочила течение мыслей, но возбуждение от богатств усадьбы продолжало будоражить. А не снять ли мне нервозность хорошим бегом?

Одевшись для бега, с рюкзачком, бежала по основной дороге в сторону усадьбы. Сторожей видно не было и я начала осмотр “клада,” делая записи на листах, помечая месторасположение понравившихся деталей интерьера.

Камины, обложенные узорным разбитым кафелем, но с целыми каминными досками, разбивали – то чем, интересно. Но сохранность стен, дверей, рам и деревянных прибамбасов всё равно поражала.

Обходила весь первый этаж и попала в помещения прислуги. Контраст от разницы в высоте помещений до их размеров. Вот тут то и обнаружилась шикарная половая доска. Я даже следов гвоздей не нашла. В этих помещениях рамы были совсем простыми, без вычурности, как в господских, но материал применялся тот же.

Размеры рам я также отметила, двери совсем плохие, дрянь. Заинтересовали межкомнатные стены, для дробления помещения на коморки их ставили из дерева, я прикинула, доски около сорока миллиметров толщиной.

На печках сохранились чугунные детали оборудования, фигурное литье дверок, затворок. Нашла отдельно стоящую кухню, кое-что и отсюда забрать можно. Вмонтированные прямо в сейчас разбитые печи огромные чугунные котлы, слишком тяжелые, вот их и не унесли. Ревизия нужна серьёзная.