Хорошая девочка (СИ)

— Мало ли.

Отчего-то жар прильнул к щекам Ксении. Это все от мороза. Или от печки в машине. Сто процентов.

— Лариса Геннадьевна, вы куда столько наготовили?! Я же предупреждала, что помогу…

— А мне нечего делать было, вот я и пошинковала малость салаты.

— Малость. Салаты…

Ксения кивнула на богато накрытый стол.

— Ого, мам, ты нас до Крещения решила держать у себя?

— Неплохой, кстати, план.

— Ксюх, слабо?

— Ой, да ну тебя.

Она оглядела кухню.

— Что-то еще осталось готовить, Лариса Геннадьевна?

Свекровь беззаботно повела плечами.

— Как вы смотрите на то, чтобы пораньше сесть за стол? Не люблю я эту традицию ждать до одиннадцати часов.

— Положительно.

Дальше началась легкая суета. Все-таки накрыть праздничный стол — дело серьезное. Здесь доставались и сервизы самые-самые, и бокалы, которые припасены и спрятаны на верхних полках.

Ваня, счастливый и довольный, что ему разрешили поноситься по дому подольше, резвился как мог. Кружился у елки, пока никто якобы не видел, несколько раз задевал нижние игрушки. Ксения каждый раз порывалась кинуться к нему и каждый раз ее тормозил Юра.

— Я наблюдаю, — негромко сообщил он, давая понять, что все под контролем.

Ксении ему верила. Даже не так. Она точно знала, что если Юра сказал, что наблюдает и контролирует, так и есть.

— Ксюш, давай по сливовой наливочке? По рецепту Михаила Николаевича… Ну это шампанское.

— Полностью вас поддерживаю, Лариса Геннадьевна.

За столом Юра сидел рядом. И, пока мать не видела, несколько раз умудрялся потискать ее. То бедром заденет, то на ногу руку положит. Как подросток, ей-богу.

Но что-то в этом было. Игривое и, между тем, возбуждающее. Запретное. И вроде бы взрослые люди и все всё понимали. Даже Лариса Геннадьевна, которая все больше занималась внуком и все меньше проводила времени за столом.

По позвоночнику Ксении бежала одна теплая волна за другой.

— Ты что творишь, Хованский? — прошипела она.

— Трогаю тебя.

— Я тебя прибью.

— Поборемся на матах? — Его глаза хищно блеснули.

Она свои закатила.

А вскоре раздался долгожданный бой курантов.

Каждый из присутствующих за столом загадал желание.

Ксения тоже. Зажмурилась и выдохнула…

В том году они собирались тем же составом так же в доме Ларисы Геннадьевны. Она была законной женой Юры.

Но какие разные ощущения! Сейчас и тогда.

— С Новым годом!

— С новым счастьем!

— Ура-а!

— Ула-а-а-а! — вторил отцу Ваня.

Он успел поспать, проснуться и притопать за праздничный стол. Залез, довольный, сначала к отцу на колени, потом к бабушке.

— Сейчас салюты будут пускать, Ваня не испугается?

— Мы же не будем? — Ксения бросила на Юру обеспокоенный взгляд.

— На следующий год оставим это мероприятие.

Несмотря на красочное небо и попытки объяснить, что ничего страшного не происходит, Ваня в какой-то момент испугался и расплакался.

— Пойду попробую его еще раз уложить.

Лариса Геннадьевна подорвалась и как-то странно засуетилась.

— Мам?..

— Вы знаете… Я, кажется, забыла приготовить гостевую.

Она поспешно собирала пустые тарелки со стола.

— Лариса Геннадьевна, я уложу Ваню и уберу…

— Мам, правда, оставь.

— То есть про комнату… вы мне ничего не скажете?

Женщина резко выпрямилась и пьяненько улыбнулась.

Ксения подняла на руки Ваню, который сильнее в нее вцепился.

— Разберемся, — сказал Юра, забирая у нее ребенка. — Иди-ка сюда, богатырь, ты парень уже большой, нечего на мамке сидеть.

— А на… а на… пап… ке? — заикаясь, уточнил Ваня.

— На папке можно.

Они поднялись на второй этаж, и Ксения аккуратно пнула его в бок.

— Ты чего дерешься?

— Что все это значит? — прошипела она, замечая, что Ваня клюет носом, удобно устроившись на папиных плечах.

— Что?

— Ты знаешь.

— Нет.

— Юр…

— Где комната Вани? Эта?

— Да! — Ксения распахнула дверь шире и тотчас продолжила недовольно шептать: — Ты же ничего не сказал матери?

— О чем?

И почему так сильно зачесались ладони? Врезать кое-кому захотелось посильнее. По плечам, например. Или по заднице одному многоуважаемому юристу. Крепкая она у него, кстати. И чертовски сексуальная.

— Я про комнату! Нам Лариса Геннадьевна в одной постелила?

Можно было и не отвечать.

Ваня уснул очень быстро, они вышли, аккуратно прикрыв дверь.

— Иди сюда, — позвал Юра.

— Не-а.

Ксению азарт охватил. Это все атмосфера… Честное слово.

— Поцеловать тебя хочу.

Она попыталась убежать. Даже рванула вперед, но ее перехватили и прижали к себе.

— Что загадала?

— Желание.

— Какое?

— Не скажу, иначе не сбудется.

— А хочешь я скажу, что я загадал?

Его губы опалили обнаженную кожу женских плеч.

— Не надо.

Но почему-то Ксении думалось, что у них желание одно на двоих.

ГЛАВА 18

Как и полагалось, проснулись они поздно.

И все-таки в одной постели. Ксения натянула на лицо подушку.

Стыдоба…

Кто бы что ни говорил, но она сейчас в роли любовницы выступает! Мамочки…

— Ты себе что там надумала, Хованская?

Хованская…

Божечки.

— Ничего, — буркнула, еще и одеяло пытаясь натянуть на себя.

Но его у нее отобрали.

И как-то очень ловко перекатили на обнаженное мужское тело.