Хорошая иномирянка, плохая иномирянка

– Юля, угомони, наконец, своего дракона! И отстань от нас с Несом! Неужели не поняла, что никакой дружбы между нами больше быть не может? Ты – драконица, должна быть со своими огненными, а я предпочитаю общество водников. Мы не в очередном тупом романе, которые ты так любишь читать, где во имя дружбы прут против всего мира. Выбирая между тобой и Несом, я выбрала его. Да и кто бы на моём месте выбрал тебя? Ты ведь слабая, жалкая, ни на что без других не способная! Как жаль, что я не могу по-настоящему тебя забыть!

А под конец я показательно печально улыбнулась.

Мир содрогнулся. От девчонки во все стороны полетели огненные шары, сопровождаемые яростным шипением. Или это была не ярость, а душевная невыносимая боль?

Глава 21.Всё начинается с любви

Юлия Кейран

Все начинается в любви:

мечта и страх,

вино и порох.

Трагедия,

тоска

и подвиг —

все начинается с любви.

Роберт Рождественский

Время, проведённое с Дамьеном Дарнейским в Дарнее, было для меня подарком. Мы говорили, по-настоящему говорили. В моём голосе больше не проявлялись презрение, отвращение, ненависть или неприязнь, а в его теперь было столько нежных, ласковых ноток, что мне оставалось только поражаться тому, какой слепой можно быть из-за собственного упрямства и нежелания принять мир вокруг себя.

Правда, не все отрицательные характеристики, которыми я награждала драконов, надуманы. Всё же они страшные эгоисты. Когда я попросила Дамьена не уведомлять о моём возвращении лорда Аврина или хотя бы не позволять ему пересекаться со мной, тот заявил, что уже распорядился, чтобы крайне занятой и совершенно незаменимый государственный чиновник и друг королевской семьи отправился на переговоры с эльфами: у них извечные проблемы с границами, так как драконы то и дело рвутся оторвать кусочек от плодородной долины остроухих. И сделал он это для чего? А чтобы меня от себя не отпускать все праздники.

Так что его эгоизм пересёкся с моим, и мы много гуляли вместе. Принц был вежлив, романтичен и статен, как в тот день, когда я увидела его в студенческой столовой. Мы негласно начали нормальные отношения. Хотя, драконьи гормоны – это что-то с чем-то всё-таки. Тянуло друг к другу постоянно. И притяжению мы вот нисколько не сопротивлялись.

– А это что? – спросила я одну из наших ночных прогулок по столице.

На площади среднего уровня города, в котором проживали обеспеченные горожане, стояло огромное сердце из серебра. Вокруг сердца близко друг другу располагались небольшие магические фонарики, от которых исходил красный свет. Такой же свет исходил и из одной половины скульптуры.

– Драконье сердце, – Дамьен подошёл ко мне, приблизившейся почти вплотную к статуе, и обнял за талию. – По легенде, его сотворили в память о великой любви драконьего наследника и неизвестной драконицы и установили здесь тысячи лет назад. Старый скульптор так и не назвал их имён, но мы предполагаем, что наследником был кто-то из побочной ветви нашего рода. А даже если никакой истории любви и не было, скульптура необычная. Исходящий от неё свет никогда не гаснет и не требует магической подпитки. А ещё…

Он вдруг поднял мою руку и положил на серебряную половину сердца. Под ладонью приятно защекотало, и серебряная половина начала преображаться, чтобы через минуту засиять как её прекрасная половина.

Я удивлённо посмотрела на Дамьена, который держал свою ладонь на другой половинке.

– Это…

– Если сердце окрашивается в красный полностью, это значит, что любовь между драконами истинна и благословлена Великой Матерью, – он отнял мою руку от сердца и сжал обе ладошки, таким маленькие на фоне его, в своих ладонях. – Значит, что есть шанс быть любимыми и счастливыми.

А потом он склонился для поцелуя, и когда его тёплые мягкие губы коснулись моих, сердечко в груди забилось так часто, как до этого ни разу не билось. Осознание того, что наши чувства правильны и благословлены высшими силами было таким радостным, таким удивительным!

Если бы я только знала, что счастье такое хрупкое и недолгое. Наткнувшись на Люсю в Академии, я обрадовалась: вот теперь-то я точно смогу и с драконами договориться, и с Люсей пообщаться. Но она… место для меня в её жизни больше не было. Это ударило по нервам, ранило не хуже ножа… Люда была важна для меня. Моя первая, лучшая и самая настоящая подруга, которой я доверяла всё-всё на свете, отвернулась от меня. Да, у неё были причины, но… но… принять это было моих сил.

И моему спокойствию пришёл конец. Стало так больно, словно мне в сердце когтями вцепились и из груди его вырывали. Я пыталась защититься, сила выплеснулась, полилась нескончаемым потоком огненного и ледяного пламени. Последним, что я услышала, прежде чем потеряла сознанье, были крики и хлопанье сильных, очень сильных и больших крыльев.