Хороший год, или Как я научилась принимать неудачи, отказалась от романтических комедий и перестала откладывать жизнь «на потом»

— В нашей лаборатории люди танцуют, а потом решают проблемы. Мы обнаружили, что разные стили танца помогают в решении разных проблем. Импровизация раскрепощает мышление — люди легче решают проблемы, у которых нет единственного верного ответа. Строго структурированный танец улучшает конвергентное мышление — нахождение единственного ответа, например: «Как называется столица Франции?» Это полезно для карьеры. Сегодня есть столы с гидравлическим приводом, чтобы можно было стоять во время работы. Но исследования показывают, что следует не просто стоять, а пританцовывать.

Питер считает, чтобы мыслить творчески, мы должны свободно двигаться, импровизировать в танце. А когда нужно решить логическую проблему, имеющую единственный ответ, следует перейти к вальсу или танго.

— Я всегда танцую во время работы, — сказал он. — Я и сейчас танцую!

Он помолчал, позволяя моему воображению нарисовать эту потрясающую сцену.

— У меня гарнитура хэндс-фри, и в моем кабинете установлен танцпол, чтобы я мог танцевать спокойно. Я постоянно танцую! Танцы помогают мне мыслить. Они всем помогают мыслить.

Как типичный зажатый бритт, я не считала себя любителем танцев — без пары джин-тоников (вот тогда-то я становилась ПОТРЯСАЮЩЕЙ танцовщицей!). Но танцевать трезвой, в одиночку, дома… Как-то сомнительно…

— А что насчет уверенности? — спросила я. — Могут танцы сделать меня более уверенной?

— Конечно! Множество исследований подтверждает, что танцы повышают самооценку. Любые танцы — если только в них нет духа конкуренции и оценки. Танцы повышают сердечный ритм, и эффект этот длится долго.

— Значит, я могу танцевать, скажем, перед каким-то событием, которое меня пугает?

— Отличный план! Если, конечно, вы не можете танцевать прямо во время этого события, — добавил он в ритме музыки, которая звучала у него в голове, полагаю.

Это меня заинтересовало. Перед сложным звонком, когда мне предстояло обсудить оплату выступления на конференции, я отправила Легомена по делам и заперла за ним входную дверь. Собаку я отвлекла косточкой. А потом включила свою любимую музыку и начала танцевать. Танцевать по-настоящему, с шагами и вращениями, с разнообразными движениями рук и ног. Моя гостиная никогда еще такого не видела — и я бы никому не позволила это увидеть. После одной песни Бонни Тайлер и двух хитов Whitesnakes я почувствовала прилив сил и энергии. Я была готова к разговору.

Мой уверенный в себе коллега убедил меня в том, что мне платят слишком мало. Но комплекс самозванца не позволял мне запросить больше. Я думала, что недостойна этого. Я была уверена: все, что дается мне довольно легко, не имеет ценности. По крайней мере, так я думала до этих пятничных танцев, встряхнувших меня до основания. Теперь же я чувствовала себя уверенной и готовой к «разговору, от которого потеют ладони». Я позвонила клиенту и назвала цифру вдвое больше моей обычной ставки.

Не знаю, чего я ожидала. Молнии? Грома? Хохота? В общем, ничего такого не последовало.

— Это следует обсудить. Я свяжусь с вами чуть позже.

Никакой драмы. Никаких упреков в алчности. Никаких проблем. Через десять минут я получила электронное письмо с согласием — и никаких вопросов. Я удвоила свой заработок и получила прилив чудесных эндорфинов самого лучшего качества — всего за десять минут. Неплохо для утренней работы. Я тут же написала Питеру, чтобы поблагодарить, и сказать ему: «Это сработало!» Он тут же дал мне еще один совет по повышению самооценки: «Обратите внимание на властные позы, стойте как Чудо-Женщина — возможно, вам захочется это попробовать».

Он подсадил меня на «Чудо-Женщину».

Социальные психологи из Гарвардской школы бизнеса, изучавшие «невербальные выражения власти и доминирования», заметили, что животные, стремясь продемонстрировать свой авторитет и высокий статус, стараются стать больше. То же происходит и с людьми. Даже слепые от рождения, победив в физическом соревновании, делают то же самое. Так мы генетически запрограммированы. Мы расправляем плечи, выпячиваем грудь — то есть стараемся стать крупнее, чтобы подчеркнуть свою власть. Чувствуя же себя беспомощными, мы поступаем обратным образом — съеживаемся и стараемся стать меньше. Исследователи также установили, что бесполые манекены в закрытой позе воспринимаются «женщинами», а в открытой — «мужчинами». Мы давно привыкли считать стесненный, зажатый язык телодвижений «женским», а открытый и мощный — «мужским». Надо же!