Хороший, плохой, пушистый

Слушая его советы, я едва успевал мычать что-то, как он уже переходил от куста к кусту, от клумбы к клумбе. Что бы сказали мои более осторожные знакомые, узнав, в какой ситуации я оказался? У меня хватало опыта общения с шумными, беспокойными людьми среднего возраста, поэтому энтузиазм Джеффа меня не удивил. Но я вдруг вспомнил, что последние две недели поступали сообщения о кражах в нашей местности. И вот я в ловушке в собственном доме, плененный человеком дикой наружности, и ему теперь, наверное, известен код висячего на воротах замка. Хорошо, что я вовремя прислушался к голосу разума и понял, что Джефф ничего дурного не замышляет.

— Когда я смотрела на вас из окна гостиной, вы были похожи на пару дикарей, — прокомментировала позднее Джемма. — Сначала я немного волновалась, что он может тебе что-нибудь сделать, но ничего плохого не происходило.

Джефф оказался буддистом. В восьмидесятые годы работал менеджером банка в Кембридже. Когда ему исполнилось сорок пять лет, порвал с родными, ушел с работы и арендовал дом в Северном Норфолке. «Скорее добротный сарай», — уточнил Джефф. Там поступил помощником к известному местному садоводу. Зарабатывал толику того, что получал раньше, но, к своему удивлению, обнаружил, насколько мало это его волновало.

— Знаете чувство, когда в первый солнечный день в году выходишь на улицу без пальто и возникает ощущение необыкновенной легкости? Это было то же самое, только во много раз сильнее и постоянно.

Вскоре Джефф стал работать ландшафтным дизайнером.

— У меня до сих пор дома почти ничего нет. Несколько книг. Не имею даже телевизора. Понимаете, с собой же все не заберешь.

Питался он в основном купленными у соседа цыплятами и тем, что выращивал в огороде. Я заметил, что Медведь сидел не шевелясь. Лишь отвлекся, чтобы непочтительно пописать на яблоню Джанета. Недавно в Интернете распространилась теория заговоров, согласно которой кошки — пришельцы, присланные изучать людей и направлять информацию на родную планету для помощи тамошним жителям в овладении нашим миром. Я в этом сомневаюсь. Ральф и Шипли настолько заняты своими проблемами, что вряд ли найдут время делать заметки обо мне подобных, а Роско постоянно занята. Но вот если присмотреться к Медведю, понимаешь, что теория не так уж притянута за уши. Каковыми бы ни были далеко идущие планы моего кота, я чувствовал, что Медведь пользуется случаем и, изучая Джеффа, добавляет факты к своему исследованию.

— Я собираюсь в Гластонбери, — объявил Джефф. — Вы тоже? Ну-ка, ткните сюда кулаком. Ну же, не бойтесь, ткните! — Он задрал куртку с надписью «Главный садовник».

— Крепко.

— Это не оттого, что я занимаюсь гимнастикой, мой друг. Целый день я катаю вверх и вниз тачку.

Полчаса назад я понятия не имел о существовании Джеффа, а сейчас если бы нас кто-нибудь увидел, то решил бы, что мы закадычные друзья — дурачатся на лавке двое растрепанных, бородатых здоровых мужчин. Однако меня настораживала его одежда. Как человек, зарабатывающий на жизнь литературой, я занимаюсь своим делом полный рабочий день, но мне не приходит в голову надевать свитер со словом «Автор». Вероятно, у садовников бо́льшая приверженность своему делу, чем у меня. Наверное, поэтому так много людей от садоводства имеют в своих именах слова с садовым значением, например Боб Флоксвердью или Алан Цветинг. К тому же не мне судить человека за внешность, когда сам предстал перед ним в старой майке с изображением рок-группы «Allman Brothers» и с волосами, спутанными ветром, водой и грязью, которые иначе как безобразием не назовешь.

— Так вы сказали, что родились в семьдесят пятом году? — произнес Джефф. — Это год кролика. Значит, нынешний год ваш. Год, в который все двери для вас открыты.

— Вот как? — Я бы предпочел год зайца. Но такого не существует, поэтому приходится довольствоваться кроликом.

— Нет, это был позапрошлый год. Прошу прощения.

Перед тем как уйти, Джефф захотел почесать Медведю шейку.

— Красавец, — улыбнулся он.

Не уверен, что Медведь считал себя «красавцем», такой скорее была роль Ральфа. Но внимание Джеффа принял благосклонно, и я лишний раз убедился, насколько общительным стал старший из моих котов. Я проводил Джеффа. Он нацарапал номер своего телефона на клочке бумаги. Отсутствие визитных карточек — еще одна наша общая черта, кроме бород и заигрывания с буддизмом. Пообещал, что, если наступит тот редкий период, когда у меня заведутся деньги на обустройство сада, сразу позвоню ему. Хотя у меня сложилось впечатление, что Джефф не искал работу, а просто хотел пообщаться.

* * *