Хождение Джоэниса. Оптимальный вариант

– Тут есть некоторые весьма любопытные нюансы, – заметил Хенли с кафедры антропологии. – Насколько я знаю, впервые в истории магические атрибуты стали объективно необходимыми условиями существования. И, вероятно, впервые на земле появилось творение, столь близкое к сверхъестественному.

– Имея в виду все эти опасности, – сказал Джоэнис, – не понимаю, как ваши добровольцы остаются в Благождании.

– Они остаются, потому что находят в общине обеспеченное и осмысленное существование, – ответил Блейк, – и потому что могут бороться с осязаемым врагом, а не с незримым извращенным безумцем, который убивает от скуки.

– Некоторые наши добровольцы действительно колебались, – заметил Дальтон. – Хоть мы и убеждали их в том, что они делают правое дело, находились такие, кто испытывал сомнения в своих силах. Для неуверенных доктор Кольчуг с кафедры психологии разработал несложную операцию на фронтальных лобных долях мозга. Эта операция не причиняет им никакого вреда, не разрушает интеллект и не лишает инициативы, подобно ужасной лоботомии, производившейся в прошлом. Она лишь стирает все знания о мире, существующем за пределами Благождания. Таким образом, у них нет другого места, где они могли бы жить.

– Разве это этично? – спросил Джоэнис.

– Они согласились добровольно, – пожал плечами Хенли. – А мы всего-то лишили их каких-то незначительных сведений.

– У нас не было иного выхода, – вставил Блейк. – Начальная стадия любого общества часто отмечена необычными проблемами. К счастью, эта стадия подходит к концу.

– Она завершится, когда Зверь даст потомство, – уточнил Свободмен.

На минуту воцарилось благоговейное молчание.

– Видите ли, – продолжил Птолемей, – мы пошли на серьёзные издержки, чтобы наделить Зверя партеногенезом. Его неуязвимое самооплодотворяющееся потомство быстро распространится по всей округе. Причем, в отличие от оригинального Зверя, оно уже не будет запрограммировано на то, чтобы оставаться в пределах Благождания. Напротив, каждый отпрыск найдёт и станет терроризировать свой собственный район.

– Но другие люди окажутся беспомощны против них! – указал Джоэнис.

– Лишь самое первое время. Они непременно придут в Благождание за советом и узнают формулы для обуздания своего личного Зверя. Таким путем будут рождаться и распространяться по всей земле общества будущего.

– И мы не намерены останавливаться! – возбужденно подхватил Дальтон. – Зверь – это, конечно, очень хорошо. Однако ни он, ни его потомство не застрахованы от разрушительного гения человека. Поэтому мы добились дополнительных правительственных дотаций и работаем над созданием новых существ.

– Мы заполним небеса механическими вампирами! – с восторгом сказал Птолемей.

– По земле будут разгуливать искусно сконструированные шарнирно-сочленённые зомби! – воскликнул Дальтон.

– В морях будут плавать фантастические чудовища! – провозгласил Свободмен.

– Человечество будет жить среди сказочных творений, о которых всегда мечтало, – сказал Хенли. – Грифоны и единороги, кентавры и мантикоры, гиппогрифы и чудовищные крысы, и многие, многие другие. Суеверие и страх вытеснят безразличие и скуку; и появится храбрость, чтобы сразиться с джинном. И будет счастье, когда единорог положит свою громадную голову на колени девственницы; и будет радость, когда гномы отблагодарят добродетельного человека мешком золота! Жадного сожрут кореофаги, а похотливому встретится истинная Афродита Пандемос. Человек, окруженный созданиями столь же чудесными, как и он сам, уже не будет одинок в мироздании. И жить будет по тем единственным правилам, которые приемлет его натура, – по правилам восторжествовавшего на земле сверхъестественного!

Лица профессоров сияли блаженством. Увидев это, Джоэнис не стал спрашивать, хочет ли того остальной мир, лежащий за пределами Благождания, и не стоит ли с ним посоветоваться. Не стал Джоэнис высказывать и своё собственное мнение. А именно, что Власть Сказочного есть не что иное, как множество человеком созданных машин, призванных воплотить плоды человеческого воображения. Вместо того чтобы быть божественными и непогрешимыми, машины окажутся уязвимыми, подверженными ошибкам и абсурдно губительными; конец их неизбежен, как только люди создадут другие машины для их уничтожения.

Но не только из уважения к чувствам коллег воздержался от замечаний Джоэнис. Он допускал, что такие преданные своему делу люди вполне могут убить его за несогласие. Поэтому он хранил молчание и на всем обратном пути в Университет размышлял о сложности человеческого существования.

Когда они доехали до Университета, Джоэнис пришел к выводу, что ему лучше оставить уединённую университетскую жизнь и сделать это как можно быстрее.

10. Как Джоэнис попал на государственную службу

(Рассказано Ма’аоа с Самоа)