Хождение по квадрату

Вопросы стали острее, когда мы заговорили о характере Патрика. Не думаю ли я, что Патрик мог сбежать по своей воле? Не слышал ли каких-нибудь предположений на сей счет в полиции? Было ли в жизни Патрика нечто такое, что могло спровоцировать его? Что я знаю о его реакции на смерть брата? А о матери Патрика? О его сестре? Есть ли у его отца политические связи? Работал ли он когда-нибудь в Полицейском управлении Нью-Йорка? Не знаю ли я, почему он оттуда ушел?

Это была ключевая информация о Фрэнсисе Малоуни-старшем, которую я так неожиданно и счастливо получил по почте. К превеликому разочарованию мистера Бимана и людей, которые его ко мне направили, я изображал полное непонимание. Бедному мистеру Биману придется поискать другого дурака. Я в такие игры не играю.

Он вежливо поблагодарил меня и поинтересовался, можно ли будет связаться со мной позже на этой неделе, чтобы фотограф из газеты сделал снимки. Я ответил — ну, разумеется! Пусть возьмет мою историю о Марине Консеко — конечно, не упоминая ее имени. Получится интересный материал. Но я не дал Биману то, на что он надеялся. Я чувствовал, что он не знал ничего конкретного, когда пришел ко мне. Скорее всего, Биману кто-то подсказал, что у меня есть компромат на продажного политика, который был плохим парнем, когда служил в полиции. Оставалось приправить материал сенсацией о пропаже его сына — и получилась бы классическая история в стиле Конрада Бимана. Он, наверно, облизывался, когда ехал сюда. А по дороге домой будет зализывать раны.

— Вы ловкий человек, мистер Прейгер. — Биман пожал мне руку.

— Это почему?

— Потому что сообразили, что вас используют, раньше меня. Повторяю, я был бы рад выслушать вашу историю, — сделал он еще один заход.

— Нет, мистер Биман, я не ловкач, просто у меня есть совесть.

17 февраля 1978 года

Машины медленно въезжали на огороженную парковку перед гаражом Управления санитарной службы и магистралей. Многоэтажные кучи обломков асфальта, дорожной соли, песка выглядывали из-за плоской крыши гаража, как горные вершины. В воздухе пахло горячим гудроном, хотя оттуда, где я сидел, было видно, что ни один укладчик не стоит под парами. Вот так же в аэропортах всегда воняет керосиновой гарью, даже поздно ночью, когда все взлетные полосы отдыхают. Думаю, научное объяснение отсутствует.

Я выехал из Бруклина несколько часов назад, под прикрытием ночи. Теперь же, когда солнце вставало над асфальтовыми псевдогорами, стоянка была почти заполнена. Оба автомобиля, за которыми я следил, находились здесь. Почему-то я не мог себя заставить вылезти из машины и сделать то, что было необходимо. Несколько раз собирался — и не мог. Но потом узнал лица двух мужчин в толпе и понял, что пора кончать с этим делом. «Очки получает не тот, кто ударил первым, — любил говорить мой бывший напарник Дэнни Брин, — а тот, кто нанес последний хук!»

Когда тележку с кофе увезли и все мужчины в зеленых термокостюмах и зеленых перчатках ушли обратно в гараж, я начал действовать. Оставив трость в машине, я направился к главному входу. Человек с тростью не мог убедительно сыграть роль, которую я для себя выбрал. Колено немедленно адски разболелось. Я не знал, была ли боль результатом ходьбы без палки — впервые за много месяцев, либо ее спровоцировала самодельная шина из старых эластичных бинтов и деревянной линейки.

— Билл Тейт, Бюро расследований страховой службы штата, — представился я мужчине, сидевшему за столом при входе. Он стоял ко мне спиной, вдумчиво внося поправки в карту дорог округа Датчесс.

— Кто? Откуда? — переспросил он, обернувшись.

Я махнул перед его носом жетоном и тут же убрал его:

— Тейт, Билл Тейт. Бюро расследований страховой службы штата.

— Ну и что с того?

Моя наглая ложь не смутила его, вопросов он не задавал, а я ведь даже не знал, существует ли такое бюро.

— У вас здесь работают два джентльмена, которые недавно стали жертвами несчастного случая, — продолжил я уверенным тоном, ничего не уточняя, — мистер Филип Роско и мистер…

Я не знал фамилии другого бандита, но увидел его у кофейного автомата: лицо заклеено пластырем и перевязано, так что не заметить его было трудно. Я смотрел на клочок бумаги, который достал из кармана куртки, надеясь услышать фамилию.

— Пит Клэк? — высказал предположение охранник.

— Сломанный нос? — спросил я, не отрываясь от бумажки.

— Он.

— Хорошо. — Я поднял глаза. — Пусть Роско и Клэк встретятся со мной в кабинете мистера Малоуни примерно через пятнадцать минут. И окажите мне услугу, никому не сообщайте — иначе вашу задницу поджарят в аду! Capisce?^[37]

— Ну..

— Ладно, покажите мне, где у вас туалет и офис Малоуни.

В туалете я достал из кармана свернутый пакет для мусора и засунул туда куртку, которую надел под мою собственную. Я не хотел выкладывать все козыри сразу. У дверей офиса Малоуни я решил быть вежливым и постучал.

— Войдите.

Увидев, что это я, он никак не отреагировал, как будто ждал этого визита.

— Я же велел вам держать связь со мной через Рико.