Хожение за три моря Афанасия Никитина (другой перевод и текстологическая обработка)

¹⁹⁸... правую вѣру богъ вѣдает. А праваа вѣра бога единаго знати, и имя его призывати на всяком мѣсте чисте чисто. —Это высказывание Афанасия Никитина, непосредственно примыкающее к написанной но-персидски фразе: «А Мухаммедова вера им годится», свидетельствует о том, что под влиянием долгого пребывания в иноверной среде он усвоил особое, явно не ортодоксальное с православно-христианской точки зрения мировоззрение, своего рода синкретический монотеизм (см. выше, статью «Русский „чужеземец

⁴* в Индии XV в.»). Неубедительным представляется толкование этого места Н. С. Трубецким, излагавшим мысль Афанасия Никитина так: «... хотя с виду пслам как будто помогает своим последователям, тем не менее бог-то знает, какая вера истинная, а какая неистинная» (Труб., с. 449). У Афанасия Никитина слова о «правых верах» следуют за рассказом о победах султана и заявлением о том, что «Мухаммедова вера им годится»; оговорок «с виду... как будто... тем не менее» у него нет — они произвольно вставлены Н. С. Трубецким.

¹⁹⁹ва мѣсяцъ до улу багряма бесерменъскаго

— в 1473 г. начало этого праздника приходилось на 8 мая. Значит, Афанасий Никитин окончательно оставил Би- дар в апреле 1473 г., когда стало известно об окончании войны против Виджаянагара. Мухаммед III и Махмуд Гаван с войском прибыли в Гулбаргу в конце мая 1473 г. Во время возвращения из похода, как сообщает Фериштэ, умерла мах- дума-джехан, мать султана, и тело ее было отправлено в Бидар. Войско задержалось в Бпджапуре, и султан, восхищенный окружающей местностью, даже решил остаться здесь на период дождей. Но на Декан обрушилась засуха, колодцы пере сохли, и войско двинулось в Бидар. Страшное бедствие, печально известное как «биджапурский голод», продолжалось два года. Об этом, вероятно, и напоминают слова русского путешественника о «безводице».

²⁰⁰Велик день взял в Келъбери— не имея возможности определять в Индии сроки пасхи, Афанасий Никитин говорит, что отметил этот праздник в Гулбарге (пятый за пределами Руси) не в срок, как и предыдущий.

²⁰¹один город взяли индийской— город Белгаон, осада и взятие которого в 1473 г. подробно описапы в индийских хрониках. Крепость была окружена глубоким рвом. Раджа Викрама (в хронике Фериштэ — Биркана) с началом осады предлагал мир, но советники Мухаммеда III отвергли это предложение, хотя некоторые и поддержали его. Они стремились к громкой победе. Под стены крепости стали подводить пороховые мины, в результате чего осаждающим удалось образовать значительную брешь. Начался штурм. Бахманидские войска встретили сильные отпор со стороны осажденных, но в конце концов ворвались в крепость. Раджа Викрама под видом посланца к султану явился в военный лагерь Мухаммеда III. Допущенный к султану, он назвал свое действительное имя. Так как он изъяви.; полную покорность, Мухаммед III принял его в число своих придворных. По рас сказу Фериштэ, главным героем штурма Белгаона был молодой султан, которому после этого поднесли титул «лашкари» — воин, как борцу за веру. Согласно же сведениям Афанасия Никитина, главную роль сыграл Махмуд Гаван: «а град же взял индийский меликъчанъ хозя». Взятие Белгаона позволило придворным хро-

нистам всю войну представить как победоносную для Бахманидов, с чем резко расходится оценка Афанасия Никитина: «а война ся имъ не удала».

²⁰²А индийский же салтан кадам— так Афанасий Никитин называет правителя Виджаянагара. Ю. Н. Завадовский предлагал иное чтение: «Султан хадим» (арабско-перс.), султанов слуга. Однако, писал И. П. Петрушевский, здесь, судя по контексту, имеется в виду государь Виджаянагара (Петрушевский, с. 239).