Хозяева ямы

Я подумал над этим, а затем пожал плечами.

– Наверное, вы правы, – сказал я. – Но, по крайней мере, я буду иметь удовольствие изложить ваш рассказ на бумаге. Чтобы и другие могли разделить с вами радость найденного на Марсе.

– Надеюсь, что так, – согласился он. Потом, после непродолжительного молчания, добавил:

– Я полагаю, что вы считаете меня немного сентиментальным.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, попытки описать вам все своим чувства – тот рассказ о нашей поездке к Зовущим Холмам.

– Существует большая разница между сентиментальностью и искренними чувствами, – возразил я ему. – Беда в том, что люди иногда склонны путать одно с другим, и поэтому отвергают и то, и другое. Все, к чему мы стремимся – это к искренности.

– И отсутствию страха, – улыбнулся он.

– Это приходит, когда появляется искренность, – предположил я.

– Частично, – согласился он.

– Какой же недоверчивый народ мы, земляне, – сказал я. – Мы так слепы, что не доверяем красоте, даже когда видим ее, чувствуем, что она не может быть тем, чем кажется.

– Чувство довольно здравое, – заметил Кэйн. – Но оно может, как вы подметили, зайти слишком далеко. Наверное, старый средневековый идеал не так уж и плох – умеренность во всем. Эта фраза очень часто принималась по отношению только к физической стороне людей, но она, по-моему, столь же важна и для их духовного развития.

Я кивнул.

– Ну, – сказал он. – Опасаясь еще больше наскучить вам, я вернусь в подвал к передатчику материи. Каждый раз, когда я возвращаюсь, я нахожу Землю все лучше, чем раньше. Но с Марсом то же самое. Вообще, я – везучий человек.

– Вы исключительно удачливы, – согласился я. – Когда вы вернетесь?

Должно быть, предстоят новые приключения?

– Разве этого было недостаточно? – усмехнулся он.

– На данный момент, – возразил я ему. – Но я скоро захочу услышать еще.

– Помните, – пошутил он, притворно грозя пальцем. – Умеренность во всем.

– Это будет утешать меня, пока я жду вашего следующего визита, – улыбнулся я.

– Я вернусь, – заверил он меня.

А затем он покинул комнату, оставив меня сидящим у гаснущего камина, все еще полного картинами Марса.

Скоро они должны пополниться.

Я был в этом уверен.