Хозяева поднебесья

Вторично сознание вернулось к ло Виму уже днем. Он лежал на опушке, вжавшись в щель между двумя платанами и стволом упавшего граба. Над тушей зубра вилось облако зеленых мясных мух, а в траве шныряли мыши-падальщики. Несколько певчих сов, отяжелевших от ночной трапезы, устроились на нижних ветвях платанов.

Голова еще болела, однако общее состояние стало вполне терпимым. ло Вим встал, неловко припав на затекшую ногу. Меч он, оказывается, все это время сжимал в руке.

«Да, – подумал он сердито, – поохотился, нечего сказать…»

Прихрамывая, он побрел сквозь лес в направлении края. Назойливая мысль, появившаяся вдруг и неуловимая теперь: о чем-то он подумал ночью… О чем-то важном. Но о чем?

Достиг первой кромки, перешагнул через упругий зеленый валик. Где там клены? Ага, вон, целых три. С семенами.

Только приладив упряжь, ло Вим удосужился заглянуть за край.

Листа рядом не было. ЕГО ЛИСТА НЕ БЫЛО.

«Что за чушь?» – опешил ло Вим. Этого просто не могло случиться. Листы парили рядом уже с неделю, после недолгого шторма. Погода не менялась, устойчивый западный ветер влек летающие чаши вдоль Кольцевого Океана с одинаковой скоростью и почти на одной высоте.

Теперь молодой Лист летел один, затерявшись в ничем не нарушаемой небесной голубизне.

«Звезды! – вспомнил ло Вим. – Еще ночью я видел звезды и не заметил на фоне неба своего Листа!»

Именно эта мысль, подспудное наблюдение охотника, терзала его последний час. Выходит, Лист пропал еще ночью.

Стараясь не паниковать, ло Вим брел вдоль третьей кромки, выбирая место, где можно глянуть вниз. В конце концов, родной Лист просто мог опуститься пониже или теперешнее пристанище – взмыть. Маловероятно, конечно, но еще менее вероятным представлялось беспричинное исчезновение громадного Листа.

Глянув за край, ло Вим вовсе обомлел. Никакого Листа внизу он, конечно, не увидел, зато вместо далекой морской поверхности, кое-где подернутой светлыми черточками пенных барашков, совсем рядом проплывали горы. Лист летел неправдоподобно низко, едва не задевая за самые высокие пики, и, кажется, летел он быстрее ветра, что уж совсем ни в какую полость не лезло.

ло Вим долго глядел вниз. Горы скоро сменились унылым каменистым плато со свежими разломами – должно быть, недавно буйствовало сильное землетрясение. Дней пять назад, не больше. Побеги бумбака только-только проклюнулись из щелей, бросив на коричневую кору еще не остывшей земли свежую зеленую пелену.

Здесь же паслась большая стая крыс-оборотней. Еще вчера, поди, друг друга жрали, пока бумбак не пророс. Так и будут пастись да плодиться до следующего землетрясения. Бумбак сгорит в озерах лавы – он ведь всегда в низинах растет, а уцелевшие крысы вновь примутся жрать сородичей, которые послабей, и ждать, когда все ненадолго утихнет и вырастет бумбак.

Насколько ло Вим знал, внизу из животных ухитрялись выжить лишь крысы, а из растений – пяток разновидностей бумбака, отличающиеся лишь размерами да формой листьев. Вся остальная жизнь давно переселилась на Листы, не выдержав бешеного ритма Нижнего Мира. Наводнения, извержения вулканов, землетрясения, бури – все это наваливалось на Мир и постоянно меняло его до неузнаваемости. Где вчера текла река, назавтра могли вздыбиться горы. Где зеленел скорый на рост бумбак, воцарялась голая выжженная пустыня. Неизменными оставались лишь Кольцевой Океан и Листы, парящие над всеми бедами и катаклизмами. Бури, тайфуны и смерчи бушевали где-то внизу, а над Миром был лишь вечный ветер да летающие чаши, надежный людской приют.

ло Вим угрюмо брел к знакомой поляне. Похоже, судьбе угодно сделать его отшельником. Неужто они и впрямь выживают? Не верилось. Как можно жить без клана? Без логвита, без Отцов, без Семьи? Зачем тогда жить?

По правде говоря, ло Вим недолюбливал свой клан. И логвита Анта. Они совершили самое страшное, что случалось на Листах: изгнали человека. Самое страшное, исключая лишь смерть. Человеком этим был отец ло Вима, личность загадочная и скрытная, хранитель старого браслета…

Однако ло Вим предпочитал не лучшее окружение одиночеству. Какие ни есть, а все ж люди…

Говорят, всех, презревших Веру и Закон, кланы изгоняли. Случалось это очень редко. Вины отца ло Вим не понимал – что плохого в старом браслете? Да и самому ло Виму успели несколько раз указать на его меч. Дескать, больно искусно сработан. Пока удавалось отговориться.

Еще рассказывают, что изгнанники стараются сбиваться в группы по десятку-полтора, обживают подходящий Лист и нападают на все кланы без разбора. Чушь, наверное, изгоняют-то их без оружия. ло Вим ни разу не был свидетелем нападения изгнанников. Вот битвы между кланами – это пожалуйста, это дело обычное…

Настроения не подняла даже жареная зубрятина. Вяло дожевав мясо, ло Вим спрятал остатки в котомку, закусил корешком вузы и пошел ладить жилище.

Времени это занимало не то чтобы много, однако приходилось долго готовиться. Сок агавы – раз (не меньше трех бурдюков), полость найти подходящую – два, подождать пока выйдет ядовитый газ – три, и еще следить, чтобы в полость первыми не влезли шмели.