Хозяева старой пещеры

Гошка съёжился, словно на дворе трещал сорокаградусный мороз, и искоса посмотрел на мать. Анна Семёновна стояла молча, заложив руки за спину, и пристально смотрела на Гошку.

— К-какой ещё… подвиг? — пробормотал он. — И не думал даже… Чего ты выдумала?

— Я? — изумилась Юлька. Слёзы мгновенно высохли у неё на лице. — Ты же сам… сам… — Сжав кулаки, она подкупила к Гошке. — Я выдумала? Значит… значит… ты самый-самый обманщик и трус!

— Трус?! Вот как дам сейчас, сразу узнаешь, кто трус!

Анна Семёновна обняла Юльку за плечи и повела в дом. В дверях она обернулась и быстро сказала:

— Чтобы дрова были наколоты… герой! — губы у неё дрогнули. Анна Семёновна быстро прикрыла лицо рукой и закрыла за собой дверь. Гошка так и не понял: засмеялась она или заплакала.

Несколько минут Гошка яростно колол дрова. Сама разболтала и сама же ещё обзывается… И что за несчастное утро сегодня выдалось? Рыбалка сорвалась, Ким пропал, и неизвестно куда… Вспомнив о Киме, Гошка вытер пот и присел на берёзовый чурбак. А что, если с ним беда? «Конечно, беда», — уже уверенно подумал Гошка, иначе Ким давно бы уже прибежал.

Гошка решительно всадил топор в чурбак и, крадучись, перелез через забор за домом.

5. Новый знакомый

А Ким в это время одиноко сидел на берегу реки, уткнув нос в согнутые колени. На душе у него было сумрачно и горько. Левая нога противно занемела от долгого сидения в неудобной позе, но он боялся даже пошевелиться. В том месте, где сомкнулись железные челюсти капкана, коричневая кожа на ноге покраснела и припухла.

Как всё по-дурацки вышло! Называется, отомстил…

На рассвете, приклепав к капканам замки и несколько раз проверив их, Ким прибежал к пещере, чтобы успеть поставить ловушки до ухода на рыбалку. Один капкан он поставил у самого входа в пещеру, а другой на тропинке. Притрусив капканы сверху песком и забросав сухой травой, Ким на минуту остановился полюбоваться своей работой.

Здорово получилось! То-то Гошка удивится. Ему бы никогда до этого не додуматься. Теперь можно будет и посмотреть, чья пещера!

А уходя, он случайно споткнулся о камень и…

Сколько времени он уже здесь сидит? Ким посмотрел из-под руки на солнце. Оно стояло довольно высоко. Близился полдень. Ким вздохнул. Гошка давно уже на озере. Сидит себе на берегу и ловит рыбу. Ему хорошо, а тут…

Внезапно за спиной Кима послышались лёгкие шаги. Ким хотел оглянуться, но остался сидеть неподвижно, в той же позе, чутко прислушиваясь к шагам за спиной. Хорошо, если это кто-нибудь из их села. А если приборовские?

— Здравствуй, — раздался над головой Кима весёлый мальчишеский голос.

— Привет, — Ким поднял глаза и увидел прямо перед собой незнакомого мальчишку с альбомом для рисования в руках. Незнакомец с интересом разглядывал Кима, чуть склонив набок голову в белой панаме.

«Откуда он взялся?» — удивлённо подумал Ким, в свою очередь презрительно глядя на тонкие белые ноги мальчишки в новых красных сандалиях.

Всех ребят совхоза Ким знал наперечёт. Даже из дальних бригад. И дачники к ним в село никогда до сих пор не приезжали. Очень далеко от Ленинграда. Почти всю ночь надо на поезде ехать да от станции километров десять на лошадях трястись. Удовольствие маленькое.

— Тебе больно?

Ким промолчал.

— А я знаю. Ты Прометей! — сказал незнакомец.

— А ты-то кто?! — Ким нахмурился. Если бы не капкан, он показал бы этому хлюпику, как насмехаться над генералом Неустрашимым. То, что этот мальчишка хлюпик, Ким понял сразу. Кто же из уважающих себя парней нацепит на голову девчоночью панаму?

— Ты не знаешь, кто такой Прометей? — в голосе «хлюпика» послышалось такое искреннее удивление, что Ким невольно смутился. И это ещё больше настроило его против незнакомца.

— У нас в совхозе такие не водятся, — пробурчал он. Ким не привык, чтобы его учили. Ну, взрослые — другое дело, а то такой же мальчишка, да ещё наряженный, как девчонка…

— Чего ты пристал, как смола? — взорвался Ким. — Звали тебя сюда? Нет? Так и проваливай, пока не получил!

Мальчик удивлённо пожал плечами. Потом спокойно положил альбом и присел рядом с Кимом на песок.

— Я пришел безоружным, как друг, а не как враг. Почему ты кричишь на меня? — спросил он.

— Хочу и кричу! Вот как дам сейчас — сразу узнаешь!

— Ты не можешь меня ударить, — невозмутимо сказал мальчик. — Когда Миклухо-Маклай пришел безоружным к папуасам, они не тронули его.

— Какой еще Маклуха?

— Не Маклуха, а Миклухо-Маклай. Знаменитый путешественник. Ты читал про него?

— А тебе какое дело? — не сдавался Ким. Он был совершенно сбит с толку открытым дружелюбием «хлюпика». — Приехал сюда насмехаться?

— Нет. Я приехал с бабушкой поправляться. Я зимой болел двухсторонней крупозной пневмонией.

Ким был поражён. Он не понял ни слова и именно поэтому почувствовал к незнакомцу невольное уважение. Много ли найдётся в совхозе ребят, которым удалось перенести болезнь с таким мудрёным названием? Да ни одного! А «хлюпик» говорит об этом спокойно, словно у него был насморк.

— Мы к бабушкиной кузине приехали в гости, — продолжал мальчик.

— К какой Зине? — не понял Ким.