Хозяева Земли

С такими же проблемами столкнулись предки муравьев и других общественных насекомых (муравьев, пчел и ос). Они ловко обошли их, выработав в процессе эволюции исключительную пластичность некоторых генов. Хотя рабочие-альтруисты принципиально отличаются как друг от друга, так и от матки по физиологическим и поведенческим особенностям, гены, отвечающие за физиологию и поведение, одни и те же и у матки, и у рабочих особей. Отбор по-прежнему происходит на индивидуальном уровне — от матки к матке. Но также продолжается групповой отбор, «стравливающий» разные колонии. Этот кажущийся парадокс легко разрешим. Когда речь идет о формировании общественного поведения, для естественного отбора колония представляется одной лишь маткой и ее фенотипическими копиями. В то же время групповой отбор способствует генетическому разнообразию других частей генома рабочих особей, чтобы помочь защитить колонию от болезней. Это разнообразие обеспечивает самец, с которым спаривается матка.

В этом ракурсе генотип каждой пчелы или муравья — генетическая химера, игра природы. Он содержит гены, общие для всех членов колонии, из которых «лепятся» разные касты, и гены вариабельные, защищающие всю колонию от болезней.

Млекопитающие не могли прибегнуть к подобным ухищрениям, так как их жизненный цикл коренным образом отличается от жизненного цикла насекомых. На ключевом этапе размножения самка млекопитающих не может покинуть территорию, на которой родилась. Фактически она привязана к своей группе; все, что она может, — это перейти в соседнюю, — распространенное, но строго контролируемое явление среди животных и людей. Напротив, самка насекомого после спаривания может переместиться на очень большое расстояние от родного гнезда, унося с собой сперму в сперматеке, словно карманного самца. Дать начало новой колонии она может совершенно самостоятельно и где угодно.

У млекопитающих и других позвоночных групповому отбору редко случалось восторжествовать над индивидуальным, и даже если он одерживал победу, она не была — и никогда не будет — полной и окончательной. На пути к этому стоит непреодолимая преграда — основы их жизненного цикла и структуры популяции. На подмостках общественной эволюции никогда не сыграют пьесу, в которой млекопитающие полностью уподобятся насекомым.

Можно предположить, что в случае людей эволюционный процесс, в котором сочетаются индивидуальный и групповой отбор, должен иметь следующие последствия:

• Острая конкуренция между группами, часто выливающаяся в территориальную агрессию.

• Неустойчивый состав групп: преимущества увеличения группы за счет иммиграции, «обращения в свою веру» и завоевания противопоставлены потенциальным преимуществам узурпации власти в пределах группы и ее распада на несколько мелких групп.

• Неизбежная и непрестанная война между честью, благородством и долгом (плодами группового отбора) и эгоизмом, трусостью и лицемерием (плодами индивидуального отбора).

• В эволюции общественного поведения человека важнейшую роль играло совершенствование умения быстро и точно угадывать чужие намерения.

• Существенная часть человеческой культуры берет начало в противоборстве индивидуального и группового отбора, и это особенно хорошо заметно на примере искусства.

Подведем итог: человеческая природа — весьма своеобразное варево, долго кипевшее в эволюционном котле. Худшее в ней неразрывно— и навечно — смешалось с лучшим. Отделить одно от другого, даже если бы это было возможно, означало бы утратить нашу человеческую сущность.

7 | Человеку нужно племя |

Объединяться в группы, черпая в единении душевный комфорт и гордость, ревностно защищать свою группу от нападок со стороны — все это абсолютные и непреложные характеристики человеческой природы и, следовательно, культуры.

Границы таких объединенных общей целью сообществ тем не менее достаточно расплывчаты. Как правило, в них входят семьи на правах подгрупп, но преданность другим группировкам нередко вызывает семейный раскол. Под вопросом может оказаться и лояльность союзников, наемников, новобранцев или, наоборот, ветеранов, а также перебежчиков из враждебных групп. Каждый член сообщества получает возможность самоидентификации и некоторые права. С другой стороны, «заработанные» им моральные и материальные блага «повышают рейтинг» его товарищей.

С психологической точки зрения современные группы — аналоги исторических и доисторических племен. Это значит, что они уходят корнями к коллективам предшественников людей. Связующий группу инстинкт — биологический продукт группового отбора.

Человеку нужно племя. Это дает ему дополнительную возможность самоидентификации и социальный статус в хаотическом мире. Мир становится понятнее и безопаснее. Общественное окружение