Хозяйка Четырех Стихий

Первое время после замужества Розалия думала, что легко обретет свободу снова. Однако Владислав во время войны выучился держать в руках не только скальпель, но и меч. С пращой же барон обращался так, что и теперь иногда выигрывал у Карины. Трое наемных убийц не оправдали даже взятого ими аванса. Но барон до сих пор оставался в живых не только поэтому. Владислав не оставил практики и оперировал ревенских крестьян так же спокойно, как благородных офицеров в своем полевом госпитале. И подданные просто боготворили нового барона. После четвертого покушения старосты деревень Ревена послали к баронессе ходока. Крестьянин напомнил Розалии про старинный мандреченский обычай. Вдова должна была взойти на погребальный костер вместе со своим мужем. Баронесса поняла, что если Владислав умрет, то обычай будет возрожден, хочет она этого или нет.

Розалия фыркнула и отнесла табурет княгине.

– Все равно я не сяду, пока этот враг рода человеческого здесь! – сказала Анастасия гордо.

– Как вам будет угодно, – холодно сказал Иван.

Но тут наконец княгиня заметила, что замок горит. Анастасия замолчала, захваченная зрелищем. Первым в Дверь втянуло маленького черного дракона. Судя по безвольно висящим лапам и волочившейся по полу голове, он был уже мертв. Тело скрылось за черепом бывшего хозяина замка. В черном прямоугольнике вспыхнул ломаный зигзаг.

– Откуда они там взялись, интересно знать, – сказал барон задумчиво. – Маленький дракон похож на сильно похудевшего Черное Пламя. Но тот шестиголовый...

Иван вопросительно посмотрел на Лакгаэра. Тот пожал плечами.

– Что здесь происходит? – произнесла княгиня тоном ниже.

– Онуфрий, нам эта Дверь не угрожает? – обратился князь к магу, проигнорировав реплику мачехи. – Может, нам стоит отойти куда-нибудь подальше?

– Я сталкивался с Танцорами Смерти только в Пориссе, – ответил Онуфрий. – Их Танец уничтожал все живое в радиусе пяти саженей. Но такую большую Дверь вижу первый раз, так что не знаю даже, что посоветовать.

Иван снова посмотрел на главу Нолдокора.

– Мы можем остаться здесь, – сказал Лакгаэр.

После маленького дракона пришла очередь большого. Но Дверь не могла поглотить целиком существо таких размеров. Сначала оторвалась самая ближняя к порталу голова. С чавканьем и хрустом, слышным даже на КПП, плоть стала втискиваться в узкий проход между черепами.

Анастасия побледнела и поднесла руки ко рту.

– Мне дурно... – пролепетала она.

Розалия, поспешно вытащив веер, стала махать на княгиню.

Из разорванного тела повалились пламенеющие внутренности. Еще одна из голов метнулась в сторону портала, и ее выдрало из тела вместе с шеей. Дракон зарычал, но даже люди слышали в его голосе ужас и боль. Анастасия сделала горлом булькающий звук и пробормотала:

– Прекрати, Роза, мне так только хуже...

Иван покосился на мачеху и сморщился.

– Если вы собрались блевать, будьте любезны сделать это на улице, – сказал он.

– Но там же дождь! – гневно воскликнула Розалия.

– Подержите зонтик для своей госпожи, – сказал князь равнодушно. – Рахман, проводи.

Экен вынул палец из носа, задумчиво осмотрел добычу и отвалился от стены.

– Пойдемте, княгиня, – сказал он, взял Анастасию под руку и энергично потащил к выходу.

Княгиня едва успевала перебирать ногами. Розалия посмотрела на Ивана с ненавистью. Баронесса подхватила зонтик и пошла за своей госпожой, выкрикнув напоследок:

– Вы за это еще ответите!

Четыре головы судорожно бились, пытаясь ухватиться за скользкие от крови черепа. Две оставшиеся ноги дракона медленно скользили по полу. Раздался треск. Из груди чудовища вылетела огромная кость с обрывками мяса на ней и врезалась в стену. Дракон жалобно вскрикнул в последний раз и исчез.

– Ведьмы спускаются вниз подобрать экен, – сказал Онуфрий. Он единственный не смотрел на площадь. Маг сидел с закрытыми глазами, и поэтому выглядел бодрее всех, а вот лица у Владислава и князя были зеленоватые.

* * *

В агонии Тан пытался ухватиться за череп Морул Кера, и его огромный клык вывернуло с корнями, втянуло в пасть черепа и придавило экена. Гёса не потерял сознания только потому, что успел обезболить себя заклинанием, которому его научила Зарина. Экен видел, что его правая рука сломана, а все ребра с правой стороны раздавлены. Наемнику еще повезло, что ни одно из раскрошенных ребер не проткнуло легкие.

Шенвэль спрыгнул с черепа, плащ эльфа взметнулся в полете. Щегольской костюм Шенвэля побурел от крови, и эльф на миг показался Гёсе обожравшимся вампиром. Шенвэль мягко, как кошка, приземлился на окровавленный завал. Гёса услышал шорох и увидел Абдулу. Разбрасывая мечом кровавую массу, Танцор Смерти выбрался из пасти напротив.

– Посмотри наверху, – сказал Шенвэль.

Экен проворно вскарабкался на череп. Сам Шенвэль, пригнулся, пробрался между зубами и подошел к Гёсе. Эльф поднял клык Тана двумя руками и отшвырнул его прочь. Затем присел на корточки рядом с наемником. Шенвэль взял левую кисть экена своей. Черная дымка окутала руки обоих.