Хозяйка Четырех Стихий

Лакгаэр некоторое время смотрел на пылающее в лучах заката море, а затем вошел во дворец. В голове его плыла звенящая пустота. Увидев хозяина, слуга всплеснул руками. Лакгаэр, взглянув на свою одежду, увидел, что дорогой камзол по пояс испачкан в золе. Но эльфу это было уже безразлично. Он смог вернуться оттуда. Живым. Больше Лакгаэру было не надо ничего.

Слуга наполнил для него ванну. Эльф долго нежился в теплой воде. Затем поужинал, и самые обычные блюда казались Лакгаэру сказочно вкусными. Из состояния эйфории Лакгаэра вывел вопрос дворецкого, ждать ли к ужину господина Шенвэля и его подругу. Вздрогнув, старый эльф ответил, что гости вернутся поздно. Дворецкий с поклоном удалился. Лакгаэр почувствовал первую тень на своем сияющем счастье.

Эльф прошел туда-сюда по пустынной столовой. Глухое беспокойство нарастало в нем. Надо было как-то заткнуть наметившуюся брешь, чем-то занять себя. Тут Лакгаэру вспомнились слова Светланы о каталоге. Лакгаэр ухватился за эту идею. Он прошел в свой кабинет, решив составить хотя бы рубрикатор. Дворецкому он наказал сразу сообщить, когда гости вернутся.

Некоторое время эльф прилежно скрипел пером, записывая по памяти названия и краткие аннотации к книгам, которыми владел. Колокол в Рабине звонил каждый час. При звуках колокола эльф вздрагивал, и некоторое время смотрел в пустоту, а затем сильнее углублялся в работу.

Шенвэль и Карина не вернулись ни в девять, ни в десять, ни в одиннадцать часов.

Когда в Рабине отзвонили одиннадцать, эльф отбросил перо и вышел из-за стола. В капище полночь уже наступила. Вдруг Лакгаэр вспомнил те слова, которые бросал в лицо Шенвэлю. Стыд хлестнул его, жгучий, словно ожог крапивы.

Из-за своего жалкого страха он предал Шенвэля. Шенвэль был сильным магом и, возможно, единственным эльфом, который владел Цин. Но смешно было ожидать, что Шенвэль сможет справиться с Ящером, когда столкнется с разъяренным богом лицом к лицу. Лакгаэр взял меч. Старый эльф знал, что не стоит рассчитывать на оружие смертных в схватке с богами. Но отправиться туда безоружным было выше его сил. Лакгаэр сам не заметил, как оказался на террасе. Остановившись напротив пустующего цоколя, эльф задумчиво посмотрел на него. Ему вспомнилось, что Верховный маг сказал в вечер Мидаёте:

«Смелость решений встречается крайне редко. Ведь решать приходится в одиночестве. Но, по-моему, как раз она и является истинной. И ты, мой милый Лакгаэр, как раз настоящий храбрец».

Над ночным заливом плыли неторопливые удары колокола. На людской половине Рабина звонили полночь. Старый эльф и так уже видел это по положению звезд.

Стиснув зубы, чтобы не стучали, Лакгаэр закрыл глаза и шагнул в центр гексаэдра.

В этот миг раздалось тихое шипение, запахло озоном. На Лакгаэра обрушилось тело. Казалось, что оно состоит из одних локтей и коленей. Старого эльфа сбило с ног. Когда он открыл глаза, то увидел сидящую на себе верхом Карину в форме боевой ведьмы. Карина, очевидно, сгруппировалась, чтобы не ушибиться при падении. Но ей была уготована мягкая посадка. Магическая сфера лопнула. Ее молочно-белое свечение забрызгало розовые кусты, придав им волшебный вид. Игла Моргота в тусклой свинцовой оправе, вколотая в левый рукав ведьмы, заиграла разноцветными искорками в переливах магического света.

– Где Шенвэль? – дрогнувшим голосом спросил Лакгаэр. Ведьма спрыгнула с Лакгаэра и вытащила старого эльфа из гексаэдра. Пустота снова зашипела, и выплюнула второе сжатое в комок тело. Шенвэль приземлился прямо на пятки, и тут же выпрямился. Верховный маг Фейре вернулся в одном сапоге, а левая штанина ниже колена была оторвана, нет, скорее отрублена начисто. Правая щека была разорвана до кости, кровь уже запеклась. Шенвэль был весь вымазан в золе и пепле, как заправский трубочист.

– Вот и он, собственной персоной, – сказала Карина.

Лакгаэр облегченно улыбнулся. Шенвэлю просто не хватило сил, чтобы перебросить и себя, и ведьму одновременно. Старый эльф увидел в руке Шенвэля свой боевой тесак, и все остальные мысли вылетели из головы Лакгаэра.

– Я очень ценю, что ты хотел идти за нами, спасать, – серьезно сказал Шенвэль. Карина качнула ресницами в знак согласия. – Хотя это и было всего лишь намерение, я знаю, чего тебе это стоило. Спасибо тебе, Лакгаэр.

Старый эльф слабо улыбнулся.

– Мне кажется, что меч – оружие не по твоей руке, – продолжал Шенвэль. – Я думаю, тесак будет в самый раз.

Он протянул оружие Лакгаэру. Вытисненный на лезвии краб-отшельник тускло блеснул в лунном свете. Старый эльф принял оружие, прижал его к груди обеими руками и благоговейно посмотрел на Шенвэля.

– За свою жизнь я повидал немало магов, которые называли себя великими, и даже величайшими, – сказал Лакгаэр. – Я рад, что дожил, и узнал, что это значит на самом деле – великий маг. Позволь, я разбужу лекаря. Тебе нужна помощь.

– И ванна, – сказал Шенвэль, стирая пепел со щеки Карины.