Хозяйка "Доброй феи" и последний из драконов (СИ)

Когда Лайонард, с таким доверием и спокойствием ждал неизбежного, что-то глубоко внутри девушки просто раскрылось навстречу. Раскрылось и поглотило всю ярость драконицы. Вторая сущность, видя готовность дракона Лайонарда принять метку, удовлетворенно зажмурилась и успокоилась.

Вот что значит доверие, льеры мои.

Доверие и бесстрашие. Как сказал потом дотошный льер Конфю, эти качества отличали истинную пару. Само желание другого пойти навстречу дорогого стоило, и только упрочивало это доверие.

А метка. Метка, конечно, появилась. Да только вот обычным глазом ее было не увидеть. Но это ли главное?

Эпилог

-- Мама, мама, иди скорее! Смотри, как я умею, -- кричал маленький мальчик, одетый в белую рубашечку и синие панталончики, стоя на балконе двухэтажной резиденции лордов Серебряных.

Он размахивал руками и старательно урчал, издавая звуки, очень похоже на звуки прогреваемого мотора. Закончив урчать, ребенок издал очередной крик, напоминающий негодующий вопль петуха, коего согнали с насеста.

Потом мальчишка расправил руки, выпрямился как струна и принял положение, при котором обычно самолет идет на взлет.

-- Да что же это за ребенок такой! -- вскричала, чертыхнувшись, леди Элина Серебряная, которую как ветром сдуло с уютного диванчика, где она сидела, одним глазом поглядывая за сыном, а другим пытаясь вникнуть в манускрипт.

-- Элин! Стой, паршивец этакий! -- в сердцах крикнула женщина, и рывком поднялась. В два шага оказавшись рядом с неслухом, она одним движением руки схватила того за талию и резко прижала к себе.

Сердце леди Элины колотилось как сумасшедшее, она задыхалась.

Мальчик обиженно уткнулся матери в грудь, и даже заплакал.

Леди Элина раскраснелась, глаза ее блестели как драгоценная лазурь. Она сама едва сдерживала слезы.

Наконец женщина отдышалась и строго сказала:

-- Элин! Ну-ка, посмотри на меня.

Мальчик фыркнул, но поднял голову и виновато посмотрел на мать.

-- Ну, что же нам с тобой делать, а? Ведь сколько раз тебе говорили - нельзя играть на балконе в такие игры. Ты же можешь упасть, понимаешь ты это или нет? -- выговаривала она сыну.

Элин надулся и сказал:

-- Мама! Ну я же дракон! Как я могу упасть, вот скажи мне? -- он упрямо тряхнул волосами серебряного цвета и сверкнул глазами цвета разлитой ртути.

-- Иди сюда, дракон ты мой, -- вздохнула леди Элина, привлекая сына к себе. У нее отлегло от сердца, но руки еще предательски дрожали.

-- Дракон, конечно, дракон, -- сказала женщина, -- Вот только спит он еще, дракон твой. Папа же тебе объяснял, дорогой. Ты же помнишь, верно?

Мальчик тоже вздохнул, и прошептал:

-- Объяснял. И даже не один раз. Но ведь, мама, ведь так хочется скорее подняться в небо!

И он оторвал голову от материнской груди и с невыразимой тоской посмотрел вверх.

Над головой сияло небо. Голубое, глубокое, бескрайнее. Кое-где гуськом друг за другом плыли облака, неторопливо и с достоинством.

Элин вздохнул, опустил глаза и отвернулся.

-- Боже мой! Как быстро растет мальчик, -- растерянно подумала женщина, увидев его взгляд. А ведь ему только три года. Да обычный ребенок в это время только на горшок учится ходить, как пишут в пособиях по уходу и воспитанию.

-- Жаль, никто не составил пособия по уходу и воспитанию за детьми драконов, -- вздохнула несчастная мать.

И ее можно было понять.

Ведь на планете многие тысячелетия они не рождались. А если какие пособия и были, то давно канули в безвестности.

И даже у бывшего придворного алхимика, лорда Конфю, не отыскалось ни одного древнего фолианта, который мог бы помочь в этом вопросе.

Правда, тот с большим рвением и удовольствием провел бы парочку экспериментов для проработки этой проблемы.

Однако счастливые родители, обладатели драгоценного младенца единодушно воспротивились. И не то чтобы лорд Лайонард Серебряный не доверял другу, но считал, что для проведения любого рода экспериментов юный Элин еще слишком мал.

Счастливая же мать, леди Элина, когда-то, в другой жизни, леди Елена Старосадская, а для близких Леночка, и слышать ни о каких экспериментах не желала.

Из Леночки получилась такая мать-наседка, что она иной раз и сама себе удивлялась. Ребенок был крупный, и шел ножками. Рожала девушка тяжело и долго. Хорошо еще Кон вовремя дал ей необходимую травку, способствующую быстрому восстановлению.

Честно говоря, Леночка уже была уверена, что не захочет и смотреть на младенца, причинившего ей столько боли.

Однако, стоило ей только взять его в руки и увидеть подбородок с ямочкой и глаза цвета расплавленной ртути, как сердце растаяло.

Она вспомнила, как прижала ребенка к груди, и никому не хотела отдавать. Как Лайонарду с трудом удалось ее уговорить дать младенца хоть на мгновение придворному алхимику, чтобы тот мог осмотреть дитя.

Вспомнила, улыбнулась и сказала сыну:

-- Подожди еще немножко, Элин, хорошо?

-- Вот папа скоро будет дома, и мы кое-что с ним обсудим.

Возможно, он что-то придумает для твоего дракона.

Мальчик засиял улыбкой, кинулся к матери и обнял ее сильно-сильно:

-- Обещаешь, мама? Обещаешь? -- радостно спросил он, и глаза его на мгновенье  сверкнули аметистом.