Хозяйка Дома Риверсов

Элизабет, рванув створки двери, пулей вылетела из комнаты, а все остальные снова плюхнулись на свои стулья, и я заметила, как одна из фрейлин быстро перекрестилась, когда очередная вспышка молнии окрасила помещение в какие-то особенно мрачные, прямо-таки дьявольские тона. Герцогиня Элеонора повернулась ко мне; лицо ее так побледнело, что даже губы казались совершенно бесцветными.

– Ради бога, скажите им, Жакетта, что я всего лишь посмотрела на небо и увидела, что собирается гроза! К чему устраивать такой переполох? Всем ведь было ясно, что вот-вот пойдет дождь…

– Я знаю, – согласилась я. – Знаю, что все так и было.

Через полчаса во всем дворце уже были заперты на засовы двери и окна, а налетевшую бурю называли не иначе как «ведьминым ветром», который вместе с дождем якобы приносит и смерть. Не прошло и дня, как молодой король объявил: пусть его тетка, герцогиня Элеонора, больше даже на глаза ему не попадается. Бедный Роджер Болингброк! Этого знаменитого оксфордского ученого, дружившего еще с моим покойным мужем и не раз гостившего у нас в Пенсхёрсте, теперь допрашивал королевский совет. А после того как он признался в ереси и использовании магии, его выставили напоказ, точно медведя для собачьей притравы. Всю жизнь он посвятил науке, постоянно умножал свои знания и обожал разгадывать всякие тайны, связанные со строением космоса и расположением звезд, но теперь был поставлен у позорного столба на перекрестке Сент-Полз, как какой-то уголовник. На площади прочитали длинную проповедь, где обвинялся и Болингброк, и все прочие ведьмы, ведуны, некроманты и еретики, которые угрожают жизни и покою нашего короля, точно мухи слетаясь в столицу и наиболее крупные порты, а также скрываются и в сельской местности, повсюду верша свои злодеяния, и большие, и малые. По всему королевству было объявлено, что тысячи злодеев мужского и женского пола причастны к занятиям черной магией, и все они стремятся нанести урон нашему королю: это травники, колдуньи и прочие еретики, и все они лжецы и убийцы. И король, понимая, сколь многие злодеи плетут против него интриги, сбиваясь в тысячные союзы, сумел раскрыть предательский заговор в самом сердце своего дворца, в самом сердце своей семьи, которая оказалась пораженной таким опасным недугом, как чрезмерное честолюбие.

Все мы, точно на параде, прошествовали мимо несчастного Болингброка, а затем, выстроившись в круг, продолжали смотреть на его позор, словно он был невиданной доселе тварью, привезенной откуда-нибудь с африканского побережья. Ученый потупился, стараясь не видеть алчных, горящих жадным любопытством лиц, чтобы не узнать среди них своих бывших друзей. Этот человек, всю жизнь посвятивший науке и раздумьям о гармоничной природе мира, сидел на раскрашенном табурете с бумажной короной на голове в окружении своих приборов и книг, точно какой-то шут. На землю к его ногам положили специальную доску, предназначенную для занятий геомансией, и набор особым образом вырезанных свечей. Его палачам удалось также раздобыть где-то несколько составленных им таблиц, показывающих положение планет в том или ином доме Зодиака, и гороскоп, который, как они утверждали, он составил по просьбе герцогини Элеоноры. Кроме того, представлены были изготовленная Болингброком небольшая модель Земли и планет, движущихся вокруг нее[37], бронзовые тигли, в которых якобы выплавляли магические фигурки, перегонный куб и восковые таблички, на которых Болингброк пытался запечатлеть запах цветов. Но страшнее всего выглядело жутковатое маленькое существо из воска, более всего напоминавшее зародыш крольчонка.

Увидев все это, я отшатнулась, и Ричард, поддержав меня за талию своей крепкой рукой, посоветовал:

– Не смотри.

– А что это? – спросила я, отвернувшись.

– Говорят, что эта восковая куколка означает нашего короля. Вроде бы там даже на голове была маленькая корона; золотая проволочка якобы символизирует скипетр, а крошечная булавочная головка – державу.

Лицо восковой куколки совершенно оплыло, как и ее ноги, но очертания плаща еще можно было угадать; капли краски на нем, видимо, изображали горностаевую опушку; а вот голова почти совсем расплавилась.

– Что же они сделали с этой фигуркой?

– Да попросту нагрели! Говорят, что если бы она растаяла совсем, то истаяли бы и силы короля. Говорят, что таким образом «колдуны» собирались его умертвить.

Задрожав всем телом, я сказала:

– А нельзя ли нам прямо сейчас уйти отсюда?

– Нет, – покачал головой Ричард. – Нам придется остаться до конца – надо продемонстрировать свое отвращение и гнев, вызванный столь преступными намерениями «колдунов».

– Но я действительно испытываю отвращение! Настолько сильное, что мне хочется бежать отсюда!

– Потерпи. Подними повыше голову и не останавливайся, продолжай идти по кругу. Именно тебе более всех других необходимо показать, как омерзительны тебе подобные занятия.

– Именно мне? – вспыхнула я. – Но это так противно! Меня просто тошнит!