Хозяйка истории

2) По большому счету меня заинтересовала Ваша рецензия как первая попытка разобраться в мотивах публикации «Хозяйки». Другое дело, что первый блин, как обычно, комом. «Подпругин, — пишете Вы, — издает ковалевскую эротику в отместку за то, что жена его бросила и превратилась в американскую гражданку Элизабет Стоун». Какая наивность! Отвечать не буду, потому что Вы сами запутались в своих объяснениях. «Кажется, — противоречите Вы сами себе в последнем абзаце рецензии, — будто текст написан со страстной и далеко идущей целью доказать, что в СССР (и даже в КГБ) секс таки был». Не спорю, среди прочих целей и эту достойную цель я имел перед своим публикаторским взором. Но что меня смущает здесь: почему цель — «далеко идущая»? «Далеко» — это куда? Вас что-то пугает? Вы боитесь разоблачений? Полноте, Олег Александрович, архивы южной (евпаторийской) лаборатории вне моей досягаемости. Данные архивы — собственность суверен ной Украины. «Хорошо-хорошо, был он в СССР, был, был, — нервно восклицаете Вы, имея в виду опять-таки секс, и добавляете: — Успокойтесь уже наконец». Я-то спокоен, чего и Вам желаю. Все будет хорошо. Вам нечего опасаться. Лично меня интересует лишь истина и ничего более.

Позвольте в заключение выразить удовлетворение тем ободряющим фактом, что рядом с Вашей рецензией на «Хозяйку истории» опубликовано обширное поздравление с юбилеем газеты за подписью нашего Президента.

И последнее. Бросайте свой псевдоним, не доводите, Олег Александрович, все до абсурда.

С уважением –

М. Подпругин,общественный деятель

5

В комитет по присуждению букеровской премии

2001 г<од>. Углич, 3 дек<абря>. Понедельник.

По поводу скандала вокруг «Хозяйки истории»

Крайняя загруженность меня по делам движения «Ветераны спецслужб в борьбе за новые демократические ценности» и сложность международных проблем, к сожалению, не позволяют мне отслеживать динамику читательского успеха обретшей внезапную аудиторию «Хозяйки истории». Нет, как основному участнику и, не побоюсь этого слова, первоисточнику проекта, мне было бы непростительно не быть готовым к всевозможным эксцессам, и тем не менее скандал, вызванный оглашением шорт-листа Букеровской премии в ее отечественной версии, сумел меня удивить, но не возмутительной выразительностью очертаний, как это могло бы случиться при иных обстоятельствах, а географией очага. Все-таки серьезной атаки на «Хозяйку истории» я привык ожидать из Соединенных Штатов Америки, где до сих пор обитает моя жена, принципиально не говорю «бывшая», потому что официально наш брак не расторгнут. О происках адвокатов ее теперешнего так называемого супруга, сделавших дискредитацию одного только еще замысла «Хозяйки истории» своей второй профессией, мне уже доводилось рассказывать неоднократно, и, я полагаю, культурная общественность РФ на этот счет достаточно информирована. Напомню, что именно их неуемная бдительность, право, достойная лучшего применения, принудила меня осуществить издание целого ряда уникальных текстов (в том числе собственных «Моих мемуаров» и моих обширных примечаний к дневникам моей же супруги) не как свода исторических документов, а как якобы художественного произведения, будто бы сочиненного писателем Сергеем Носовым, которого при всей моей любви к истине хочу еще раз, пользуясь представившимся случаем, поблагодарить за согласие помочь мне необходимым в этом предприятии своим фиктивным, или, лучше сказать, номинальным авторством. За все приходит ся, однако, платить. Что мы имеем сегодня? Литератор Сергей Носов, чья скромность давно уже стала притчей во языцех, вопреки собственным чаяньям сделался номинантом Русского Букера, я же, истинный виновник «Хозяйки истории», обрел парадоксальный статус литературного персонажа, а сам, так сказать, «роман» кое-кто воспринял (или сделал вид, что воспринял?) как действительно сочинение, причем едва ли не модернистское! При таком взгляде на данный предмет стремительный струепоток протестов, запущенный для высасывания «Хозяйки истории» из шорт-листа Русского Букера, лично мне абсолютно понятен, хотя я и не могу знать в силу упомянутой занятости всех тонкостей отмечаемого процесса. Но в том, что собака зарыта здесь, — не сомневаюсь. Предлагаю собаку отрыть. Предлагаю снять текстологические несообразности и таким образом ликвидировать почву, питающую всякого рода скандалы; благо международная обстановка к этому располагает. Короче, предлагаю рассмотреть возможность присуждения премии Русский Букер в 2001 году не писателю Носову за нашу, то есть мою «Хозяйку истории», а мне, М. Подпругину, за то же самое. В случае осуществления этой меры наши дипломаты, в чем я абсолютно уверен, получают исключительный козырь в их непростой игре с Америкой, на улучшение отношений с которой лишь предвзятые циники способны смотреть сегодня без хотя бы осторожного оптимизма.