Хозяйка лабиринта

– Я вас немного повысил, – сказал Перри. – Вытащил из Кентиш-Тауна, собственно говоря. Айрис выросла в Хэмпстеде, отец был консультантом в больнице Святого Фомы. Ортопед – кости и все такое.

– Был? – осведомилась она.

– Покойник. Мать тоже. Я решил, что это будет для вас органичнее. Легче следовать роли.

Неужели ее судьба – вечно быть сиротой, даже в вымышленной жизни?

Он объяснил, что главная задача Джульетты – проникнуть в «Правый клуб».

– Эти люди стоят на ступеньку выше наших Бетти и Долли, – объяснил он. – «Правый клуб» вербует кадры из истеблишмента. Их ряды пестрят фамилиями сильных мира сего. Броклхерст, Ридсдейл, герцог Веллингтонский. Где-то существует полный список членов клуба, так называемая «Красная книга». Нам бы очень хотелось до нее добраться. Конечно, многих из них упрятали по закону восемнадцать-бэ, но много и осталось. Слишком много… В качестве дополнительной приманки вы, то есть Айрис Картер-Дженкинс, работаете в Министерстве обороны. Какая-нибудь бумажная работа, ну, вы лучше меня знаете эти вещи. – («Ох, знаю, за грехи мои тяжкие», – подумала она.) – У вас есть жених, флотский лейтенант, шотландец. Иэн. Служит на линейном крейсере «Худ». Я придал вашей матери туманное дальнее родство с королевской семьей – «Правый клуб» вас с руками оторвет, точнее, не вас, а того человека, которого вы будете изображать.

– Значит, я должна выяснить, чем они там занимаются?

– В двух словах – да. Я уже внедрил туда агентов, но мне особенно нужно, чтобы вы вошли в доверие к некой миссис Скейф, она близка к верхушке. Мы специально сваяли Айрис так, чтобы она понравилась миссис Скейф. Мы думаем, что она отреагирует на нее как надо.

– То есть на меня.

– Нет, я имею в виду – на нее. На Айрис. Не давайте воли своему воображению, мисс Армстронг. У вас есть такая склонность, к сожалению. Айрис – ненастоящая. Помните об этом.

Но как она может быть ненастоящей, недоумевала Джульетта. Айрис – это я, а я настоящая.

– И не путайте себя с ней – на сем пути лежит безумье. Можете мне поверить.

Интересно, а он когда-нибудь бывал безумен? В последнее время он стал раздражителен и завел привычку мрачно сверлить взглядом бюст Бетховена, стоящий на секретере, – словно Бетховен был лично ответствен за превратности войны.

Сегодня утром Перри ворвался в квартиру еще до обеда, развевая твидами, и прямо с порога воззвал к Джульетте:

– В Министерстве внутренних дел царит возмутительная расхлябанность. Сегодня утром у меня было назначено совещание в девять, и мы с Ротшильдом ждали почти два часа. Там не было ни души, кроме нас и уборщицы! Они вообще знают, что война идет?!

Сердясь, он становился другим человеком – очень красивым.

Она уговорила его спуститься в ресторан «Долфин-Сквер» и выпить чая с пирожными (тоже «возмутительная расхлябанность», вероятно).

– Простите, мисс Армстронг, я в последнее время веду себя как медведь, – сказал он, трудясь над кофейным джепкейком. Конечно, ему открыто многое, чего не знают другие, и это не может не сказываться. Человек, полный тайн – как своих собственных, так и чужих.

Как только они вернулись в квартиру, Перри безжалостно продолжил инструктаж. Пирожное его нисколько не смягчило.

– Вы будете существовать официально – удостоверение личности, продуктовые карточки и тому подобное, все на имя Айрис. Если, например, кто-нибудь решит обыскать вашу сумочку, то не заподозрит, что вы на самом деле другой человек. Лучше всего, если у вас будет отдельная сумочка для роли Айрис. Старайтесь держаться истины, насколько можно. Тогда меньше вероятность прокола. В частности, вы вполне можете все так же любить «пастуший пирог», синий цвет, ландыши и Шостаковича – хоть я и не могу понять, что вы в нем нашли.

Он добродушно засмеялся.

Как много он о ней знает! Причем непонятно откуда. Она совершенно не помнила, чтобы хоть с кем-нибудь, хоть раз говорила про «пастуший пирог». Или про Шостаковича. Что он еще выведал?

– Вообще-то, если вдуматься, Айрис вряд ли может любить Шостаковича. Для нее это было бы слишком эпатажно. Если придется говорить о музыке, выберите что-нибудь попроще. «Веселую вдову», вроде такого. Дьявол – в деталях, мисс Армстронг, никогда не забывайте об этом. Вы можете быть собой – сохранить свою суть, если можно так выразиться, – но только не можете быть Джульеттой Армстронг, работающей на МИ-пять. И старайтесь не играть. Старайтесь просто быть. И помните: если уж решите врать, врите как следует. – Он внимательно оглядел ее с ног до головы. – Это может оказаться трудно – создать вымышленный образ. Выдумывать то, чего нет, и все такое. Некоторым плохо дается отсоединение от реальности.

Только не мне, подумала Джульетта.

– Я попробую, – ответила она, стараясь, чтобы в голосе звучало воодушевление. Она уже решила, что Айрис Картер-Дженкинс – смелая, отчаянная девушка, прямо-таки сорвиголова.

– Молодец. Воспринимайте это как приключение. Для начала я вас пошлю в «Русскую чайную» в Кенсингтоне. Своего рода репетиция. Чайная находится недалеко от вашей квартиры. Вы ее знаете?

Нет, подумала она. И сказала: