Хозяйка собственного поместья

О, вот это куда интересней свинца. Вяжущее, если вырастить крупный кристалл, можно использовать и как кровоостанавливающий карандаш, и как дезодорант. Скоро лето, дезодорант станет очень актуален.

Кажется, я знаю, куда мы поедем в первую очередь.

— Только не говорите, что вам жизненно необходимо что-то из этих товаров.

— Они ведь, наверное, отпускаются оптом? — погрустнела я.

— Для вас можно сделать исключение. Но зачем вам все это?

— Это совершенно незаменимые в хозяйстве вещи, — начала было я, но тут карета остановилась.

— Приехали, — сказал Виктор. — Прошу прощения, что приходится прерывать разговор. Но вы же расскажете мне, почему вам жизненно необходима вонючая гадость для отбеливания? Позже.

— Разумеется.

Я позволила Виктору помочь мне выбраться из кареты. Просто ужасно, до чего утомительной была дорога, все тело ломило — и это какие-то несчастные тридцать верст!

— Марья наверняка преувеличивала, когда говорила, что господа со всей округи съезжаются на представление императорского театра, — проворчала я. — После такой поездочки никакого театра не захочешь.

— Марья не преувеличивала, — улыбнулся Виктор. — Обычно выезжают за два-три дня, гостят у друзей и уезжают еще через два-три дня после представления. Примерно как и мы.

Из дверей дома вышел мужчина лет сорока, гладко выбритый, в одежде господской, но поношенной, похоже, с барского плеча. Поклонился.

— Алексей, вели отнести сундуки в наши комнаты, — распорядился Виктор. Обернулся к повозке, которая остановилась за каретой. Петр сидел на козлах, Дуняша и рыжий Вася уже соскочили с телеги и неловко переминались около нее.

— Василия отдаю тебе в распоряжение, выучи чему успеешь, мы пробудем около недели, — продолжал командовать муж. — Дуняша — новая горничная барыни, представь ее Аглае, пока здесь, пусть учится. Аглая — моя городская экономка, — пояснил он мне, видимо, вспомнив, что я все забыла. Подал мне руку.

Я без стеснения на нее оперлась. Очень хотелось потянуться, выгнуться туда-сюда, но что-то подсказывало, что так вести себя посреди улицы неприлично.

— Пойдемте в дом, — сказал муж.

24

С улицы дом выглядел совсем небольшим, вот разве что чугунная ограда на каменном основании, отходящая от него, была слишком длинной. По другую сторону ограды виднелись аккуратно подстриженные кусты боярышника. Даже сейчас сквозь ветки трудно было разглядеть, что происходит во дворе, а когда они покроются листьями, и вовсе ничего видно не будет.

На улицу из ограды выглядывала лишь стена с двумя окнами да круглая башенка с лестницей крыльца. Опираясь на руку Виктора, я поднялась по ступеням, обе повозки проехали в распахнутые ворота и скрылись во дворе вместе с Дуней.

— Дуню и Петра разместят как следует? — забеспокоилась я.

— Обо всех позаботятся, не волнуйтесь.

Дворецкий открыл дверь, впуская нас в круглый вестибюль. Оттуда вверх вела лестница, закрытая дверь в стене за ней сияла медью ручки: то ли часто пользуются, то ли хорошо чистят. Сквозь арку в другой стене виднелась просторная комната. Судя по шкафу, пуфикам и стоящей в углу вешалке, это было что-то вроде прихожей.

Из двери рядом с лестницей вышла женщина лет тридцати пяти.

— Аглая, помоги барыне раздеться, проводи в комнаты и обиходь, — приказал Виктор. — Потом обустрой ее горничную, накорми, а дальше она барыне будет прислуживать под твоим присмотром. Девка деревенская, учить всему надо будет.

— Да, барин. — Аглая поклонилась ему. — Позвольте шубку вашу, барыня.

Я скинула ей на руки свои сорок одежек — шубу, тонкую кашемировую шаль под ней, капор, варежки и муфту. Зря я ворчала на Марью: так-то на улице вроде и весна, и тепло, но под конец пути и я начала замерзать, несмотря на одежду, жаровню и чай. Аглая быстро сложила одежду в шкаф.

— Извольте в комнаты свои пройти.

Я глянула на Виктора, который разделся с помощью дворецкого.

— Отдыхайте, — сказал муж. — Сейчас соберут обед и вас пригласят в столовую. Или велите принести вам в будуар? Нас не ждали, поэтому еда будет простой.

— Если вы хотите отдохнуть в одиночестве, то я поем в будуаре.

— Я был бы рад, если бы вы составили мне компанию.

— Значит, договорились, — улыбнулась я. Обернулась к прислуге. — Аглая, покажи мне, пожалуйста, дом. Весь.

Виктор едва заметно приподнял бровь, но комментировать не стал. Аглая и вовсе сделала вид, будто так и надо, чтобы хозяйка дома, пусть номинальная, просила его показать.

В самом деле, может, я ищу к чему придраться, пользуясь тем, что мы явились без предупреждения. Да и с чего бы хозяину предупреждать, что он домой собрался. Это же человека надо посылать, да не пешком, телефоны-то не изобрели.

И все же везде в доме было тепло — ждали хозяина или нет, топили и в его отсутствие везде, а не так, как у меня, только в тех комнатах, где кто-то жил. Наверное, это было правильно — дом не остывал, не отсыревал, а значит, и плесень не разводилась, и кладка не портилась. Но и обходилось это явно недешево. Поди протопи этакие хоромы!