Хозяйка собственного поместья

— Стены, которые не холодят руки, и к ним хочется прислоняться. Еще деталь там или тут, а вместе — дом, в который тянет возвращаться. Может быть, утром наваждение рассеется, но сейчас ваш старый особняк кажется мне куда уютнее, чем мой собственный дом, в котором все устроено по моему вкусу.

Я промолчала, не зная, что ответить. Впрочем, Виктор и не ждал этого.

— Простите, я отвлекся и отвлек вас. Вы собирались рассказать, почему держите у изголовья заряженный пистолет.

Раз уж сказала «а», придется говорить и «б». Я взяла кружку, чтобы успокоить дрожащие руки. А ну как решит, что у меня галлюцинации?

— Когда вы уехали после моего выздоровления, я проснулась от скрипа половиц…

Я подробно описала ему все происшедшее, включая бездарный полет кочерги.

Виктор нахмурился.

— Зная вас, я очень хочу думать, будто вы сочинили все это, чтобы привлечь мое внимание, — медленно произнес он.

Я фыркнула: чего еще от тебя ожидать! Все в мире крутится вокруг твоей блистательной персоны.

— Но, если бы это было так, вы не стали бы ждать, примчались бы ко мне прямо с утра, рассказывая, какого страха натерпелись, — так же медленно, словно размышляя, продолжал Виктор. — Однако вы ни словом об этом не обмолвились, но попросили научить обращаться с пистолетами.

Мне захотелось напомнить, как он меня высмеял, но смысл?

— И, если пистолет выстрелил в того мужика, без осечки, значит, вы действительно ухаживали за ним, заряжали и разряжали своевременно, не давая отсыреть пороху или растянуться пружине.

— Почистить! — перебила его я. — После выстрела же полагается чистить пистолеты! Только сейчас вспомнила!

— Если принесете его, я помогу с этим, — предложил Виктор.

— И заодно убедитесь, что хоть в этом я вас не обманываю? — прямо спросила я, поднимаясь.

— Да. — Он хмыкнул. — Я всегда подозревал, что вы куда умнее, чем пытаетесь казаться, просто кто-то убедил вас, будто мужчинам нравятся дурочки.

— Разве не сами мужчины старательно убеждают в этом юных девушек? — не удержалась я. — Или не мужчина сказал: «Умная женщина всегда опасна»? Так что нам остается?

— Например, приглядеться к человеку, который сделал вам предложение, чтобы понять: дурочки ему не нравятся.

— И который все же сделал предложение дурочке, — парировала я. — Простите, я шла за пистолетом.

— Еще мне понадобится ветошь и шомпол, — сказал он мне вслед, тоже явно не желая развивать тему.

Выйдя, я помедлила, вспоминая, где бросила пистолет после того, как Марья увела меня в дом. В кухне. Поставила кочергу у печи у парника и пошла на кухню.

Так и есть, он лежал на подоконнике. Марья собирала в корзину пироги. Я велела ей передать Дуне, чтобы затопила печь в гостевой, принесла в кровать грелку — комната точно не успеет протопиться до ночи — и воды умыться барину на ночь. Пока холодной, чуть позже кипятка, чтобы не остыл.

— Аспид никак в гости навязался? Все ладно, касаточка?

— Не знаю, — покачала я головой. — От обвинения в сумасшествии он меня отболтал, хоть за это спасибо.

— Да уж, слышала я, как этот доктор твердил, будто ты умом повредилась!

Подслушивала? Хотя чему я удивляюсь? Но на лице Марьи не проступило и тени вины. Наверное, она и вправду была уверена, что ради блага касаточки не грех и подслушать.

А я, пожалуй, сейчас не в том настроении, чтобы читать морали. Поэтому просто повторила:

— Не знаю.

Взяла с подоконника пистолет — от него до сих пор пахло порохом — и ветошь. Не напасешься ее, честное слово! По пути в гостиную прихватила из спальни ящик, в котором хранилось оружие и все необходимые принадлежности. Пока я ходила, Виктор успел дожевать кусок пирога, но больше брать не стал, задумчиво потягивал чай. Я положила пистолет перед ним на стол и поставила ящик.

Виктор кивнул сам себе, беря в руки оружие. Можно подумать, я отрицала, что выстрелила в того грабителя! Начал протирать ветошью, ничего не поясняя, но делая все так неторопливо, что и без объяснений было легко понять и запомнить последовательность действий.

— Вы взяли пистолет принимать работу, — сказал Виктор. — Я делаю вывод, что все это время, с тех пор как попросили научить вас обращаться с оружием, оставались напуганы.

Ну уж ты загнул, «напугана». Встревожена немного — что правда, то правда, и то, если бы не Мотя, оружие бы брать не стала. Но не признаваться же, что кот велел мне поостеречься?

— Марья предостерегла меня. Сказала, что отходники возвращаются слишком рано и это подозрительно. И что их никто здесь не знает, а с чужими нужно быть осторожнее.

— Все же вы боялись, иначе бы отмахнулись от ее предостережений. И уверены в том, что вам не приснилось и не померещилось. Но не мог ли тот ночной визит действительно быть сном?

Я вздохнула.

— Как я могу доказать, что мне не приснилось? Свидетелей не было, само собой.

— Как и когда вы выстрелили в мужика. Или беседовали с Иваном.

— Ну извините, у меня нет возможности завести себе дуэнью, чтобы она следила за каждым моим шагом! — вскипела я. — А потом доносила вам!

— Я не хотел вас рассердить…