Хозяйка Тишины

Отсюда мне прекрасно видно, как завидев Дункана, громко смеется, обнажив белозубую улыбку, высокий рыжеволосый воин. Усатый, невероятно широкоплечий, с волосами, сплетёнными в две короткие рыжие косы, в кожаном доспехе и тёмно-сером плаще. Хлопает его по плечу дружелюбным жестом, Дункан отвечает крепким рукопожатием. Меч в длинных серых ножнах на бедре этого воина – и дымчатый кристалл цвета вечернего тумана в перекрестье гарды дают мне безошибочно понять, что это и есть повелитель Закатного крыла, лорд с трудно произносимым именем Финбар Фостергловер. Серый меч Запада тоже прибыл на зов короля.

А вот повелитель Восходного крыла заставляет меня удивиться, хотя я вроде бы расспрашивала Дункана по дороге и не должна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Потому что это не повелитель, а повелительница. Власть над Крыльями передаётся старшему ребёнку, и не важно, какого он пола. В Полуночном крыле старшим родился Дункан. В Восходном крыле первой была Даяна. И Алый меч Востока достался ей – этой статной светлокосой воительнице лет тридцати пяти на вид. Длинные пшеничные пряди рассыпались по плечам, затянутым в доспех. Тиара на лбу с алым камнем. Правда, никаких мужских брюк – ниже лёгкой кирасы у неё белая струящаяся юбка в пол.

А на левом плече восседает сова. Так похожая на моего собственного друга, которого я оставила в холде, что сердце начинает щемить тоской. Дункан не слышал, чтобы сова Даяны Бринн умела разговаривать. Но кто их знает, этих сов.

Трое повелителей огромных территорий, на каждой из которых живёт неимоверное количество народу  - со своими мечтами и предрассудками, страхами и надеждами. Трое хранителей заколдованных мечей, которые одни сохраняют возможность для этих людей оставаться единой страной, а не рваным лоскутным одеялом.

И вот сейчас все они собрались вместе и делают вид, что между ними – только лишь беседа приятелей, которые давно не видели друг друга.

Остальные придворные подались назад, отступили невольно. Эти трое подавляли окружающих своим присутствием, той силой и властью, которую казалось, излучали их фигуры. Вокруг них моментально образовался круг пустоты.

Феррен приоткрыл золочёные двери, протиснулся в зал, захлопнул за собой. Я не успела разглядеть, что за ними творится. Видимо, он отправился доложить о том, что все трое в сборе.

А через полминуты створки снова дрогнули и пропустили в приёмный зал девушку, которую я прекрасно помнила по визиту короля в Нордвинг. Орденскую колдунью, одну из двух, что сопровождали его тогда – рыжеволосую красавицу, имени которой я не знала. Судя по всему, её-то аудиенция как раз закончилась.

Светло-розовая ткань летящей юбки, при каждом движении возмутительно бесстыдно открывающей ноги в высоких разрезах. Глубокое декольте, вызывающее даже по меркам фривольной дворцовой моды. Длинные рукава, схваченные в двух местах золотыми обручами. Холёная, прекрасная, высокомерная – колдунья окинула широким взглядом всех, кого должны были пригласить к королю после неё. Сказала какие-то учтивые приветствия и плавно двинулась прочь по приёмному залу. В мою сторону, уже ловя меня в ловушку зелёного взгляда.

Но раньше неё ко мне успели три разодетые в пух и прах придворные дамы. Воины, которых Дункан оставил со мной, а вернее меня охранять, не могли и не стали ничего делать против подобного бархатного нападения.

- Ах милая, откройте секрет – чем вы покорили суровое северное сердце нашего неприступного лорда?

- Над этим секретом уже который год ломают голову признанные красавицы королевства. Но до сегодняшнего дня все думали, что этот бастион никому не взять!

- Мы никому не скажем!

- Да-да, никому!

- Быть может, природной грацией?

- Обаянием?

- Тонким умом?

- Ну уж точно не изяществом нарядов и украшений!

Они дружно рассмеялись шутке, тщательно рассматривая меня с ног до головы.

И только тут до меня дошло, как я выгляжу. И что заминка, с которой Дункан разрешил мне пойти с ним и ждать у Тронного зала, была вызвана, скорее всего, тем, что он собирался предложить мне сначала переодеться и привести себя в порядок. Но уступил моему желанию. Потому что ему было не важно, в чём я – важно было, чтобы я не сходила с ума от волнения вдали от него в чужом, незнакомом месте.

Смотрю на себя словно со стороны. Потрёпанная мужская одежда, вся в дорожной пыли, да к тому же с чужого плеча. Грязь на обуви. Непослушные пряди выбились из причёски, в которую я кое-как пыталась их собрать зелёной лентой. Умывалась я тоже последний раз в холде.

Я растерянно стояла и не знала, что сказать. Почему-то в такие моменты никогда не находится подходящих слов.

Снисходительный голос рыжей вклинился в общее веселье. Если придворные дамы ещё старались соблюдать видимость приличий, то Орденским колдуньям подобные условности были не к чему.

- Она, должно быть, великолепна в постели, раз смогла обойти Малену, которую он туда не пустил.

Это было уже слишком.

Я сжала зубы, борясь с подступающими слезами.