Хозяйка заповедника Драко

К чему в этой ситуации чешутся руки? Стыдно, но я знала, почему, а не к чему — мне до чесотки хотелось самой дотронуться до его кожи, провести по мышцам.

Я даже засмотрелась на бицепс, который напрягся при сгибании руки.

Пришлось втихаря ладошкой на себя помахать, чтобы полегчало. Не особо помогло, но все же.

— Эш — не первое твое творение, да?

— Да. — Я медленно приблизилась, глядя на него сзади.

Красивый. Мощный. Аппетитный.

— И у всех были оранжевые глаза?

— Да. — Я подошла вплотную к ванне и посмотрела на шею. Капля молока стекла с мокрой головы, и я еле удержала порыв поймать ее языком.

Да что за наваждение? Я что, не смогу обуздать собственные желания? Конечно смогу!

Райян вдруг завел руку назад и поймал мою. Всучил мочалку и сразу отпустил.

Сам чуть отодвинулся от края ванны, привстал, и я честно старалась, чтобы у меня при взгляде на всю спину не вырвался очарованный вздох.

Лепестки падали, издевательски кружа вокруг. Откуда-то появились свечи.

Я с размаху вжала мочалку в спину Райяна и попросила ласково:

— Продолжай.

И стала тереть со всей силы. Оставила красные следы и тут же отдернула руку, боясь, что навредила. Попробовала пройтись по следу пальцами и немного успокоилась, когда увидела, что краснота проходит.

Нужно мне быть осторожней.

— Продолжай, — повторил Райян в тон мне ласково, будто я только что не причинила ему как минимум неудобства. И стоило мне коснуться его спины мочалкой, он заговорил: — Глаза у твоих поделок стали красными с того вечера, как ты меня ранила, так?

Моя рука замерла. Я стала вспоминать и поняла, что все действительно так.

— Да, — ответила еле слышно.

— У тех, с кем мы воюем на границе, глаза черные, как бездна. — Райян пошевелился, сам потершись о мочалку. А потом вдруг повернулся ко мне лицом, и получилось так, что теперь мочалка в моих руках касалась его груди.

Пар от ванны осел на моем лице каплями пота. Было жарко, но по спине пробежали мурашки. Я старалась сосредоточиться на том, что он сказал только что, и подняла глаза к лицу Райяна:

— Значит ли это, что они стали красными, потому что я кого-то ранила? А у ракхов на границе они черные, потому что им приходилось убивать?

Имбис накрыл мою руку ладонью и провел мочалкой по своей груди, намыливая кожу.

— Кажется, так. — И Райян вдруг обхватил меня за талию и затянул в ванну.

Я вынырнула, жадно хватая не только воздух, но и имбиса за плечи.

— Райян! — Я открыла рот, но невыносимый дракон тут же закрыл его поцелуем.

Я надавила на плечи — он прижал меня к себе еще сильнее. Я не билась в полную силу — боялась ранить его, а он, похоже, воспринял это как сигнал к более решительным действиям, схватился за застежки платья на спине.

— Кажется, на тебе слишком много лишнего, — прервав поцелуй, задыхаясь, сказал Райян.

И снова поймал мои губы.

Я увернулась:

— Мне не жарко!

Но он притиснул меня к краю ванны и снова поймал губы.

— А мокро?

Я попыталась высказаться, но получилось лишь одно мычание. Я могла бы укусить его за губы, но не стала. Вдруг еще откинет лапки? Пока не узнаю о себе все — не могу действовать как хочу.

— Сейчас цапну! — выдохнула ему в губы на остатках дыхания, когда Райян на секунду прервал поцелуй.

— Нет. Тебе нравится.

— Я боюсь, что ты умрешь, а меня посадят!

— Какой удобный предлог. — Райан потянул одно плечо платья вниз, и я сообразила, что он уже справился со всеми застежками.

Какой шустрый, вы только посмотрите. Забыл, как смотрел на меня недавно? А вот я не забыла!

— Не противно быть так близко с тварью?

— Ты мне долго это будешь припоминать?

— Всю жизнь!

— Звучит перспективно.

И снова поцеловал.

Второе плечо сдало оборону, платье держалось только на груди. Хорошо, что оно было мокрое и липло ко мне как вторая кожа. Дало мне время немного собрать мозги в кучку и прогнать розовую дымку. Услышать, что откуда-то доносится странная мелодия, которая уж больно располагает к…

Да куда он полез?

Ой! Эй!

Ай.

Проклятые древние, почему он такой быстрый? Почему юбки не защищают от приставаний, а словно наоборот — способствуют этому? Платье точно придумали мужчины. С завтрашнего дня ношу штаны!

И вообще, почему так приятно?

Еще чуть-чуть — и я прекращу это безобразие. Капельку еще, чтобы узнать, что это за приятное чувство разрастается из-за ласк этого лорда Рендольфа. А то разведусь и вспомнить нечего, верно? Ведь все тело трясет от предчувствия чего-то особенного…

— Мэд! — донеслось до меня из окна. — Мэд!

Это Шэн! Но… Как он вошел, если выпил антидот? И выпил ли?

Я дернулась, но хватка у имбиса была воистину драконьей.

— Мое! — проснулось собственническое в Райяне.

Он об этом даже вслух и очень громко сказал. Кажется, чтобы половина округи слышала. И ветер поднялся, засвистел за окном, и небо накрыли тучи — темно стало, хоть глаз выколи. Тени деревьев за окном слились в одну сплошную стену черноты. И только голос Шэна не переставал доноситься до меня, хотя ветер очень старался отнести звуки в другую сторону.

— Мое! — еще раз рыкнул Райян, на что я возмущенно посмотрела на мужчину и подчеркнула:

— Пока. И только юридически.

И тут он пошевелил пальцами, продолжив ласку.