Хозяин дома на утесе

— Она сказала, что сама будет вести расследование убийства, — произнесла я обреченно.

Теперь коллеги в курсе, что меня сочли не готовой. Некомпетентной. От этого стало так стыдно, что хоть сквозь землю проваливайся. Но такого волшебного таланта у меня, к несчастью, не наблюдалось.

— И сколько же продлится это междуцарствие? — подключился к разговору Хоуп, который не смог удержаться от злой и до чертиков довольной усмешки.

Он явно пришел в восторг от того, что я не стану его начальником. Верн уже давно демонстрировал по отношению ко мне явное пренебрежение, треклятый шовинист. Хоуп искренне полагал, что превосходит меня по всем статьям только из-за начинки в своих штанах. Тот факт, что я была опытней и раскрыла куда больше дел, за аргумент Верн не считал. Он то и дело за глаза отпускал колкие замечания в сторону Ингрид Стаффорд, а мне доставалось даже не за глаза. Начальницу Верн Хоуп ни капли не уважал, но хотя бы боялся кары за длинный язык, меня он не только не уважал, но еще и не боялся. Это усложняло мою жизнь.

Вообще, женщине куда сложней приходилось на службе в полиции, на нас всегда смотрят косо, приходится быть лучше, стараться больше, насколько это вообще возможно. И все равно найдется какой-то слишком много возомнивший о себе мужчина вроде Верна Хоупа.

— Понятия не имею, — пожала я плечами, стараясь не дать коллеге понять, насколько я подавлена сейчас. Хоуп по своей натуре был хищником и никогда бы не упустил шанса вцепиться в горло раненой жертве. — Должно быть, все решится после того, как мы найдем убийцу девушки.

Никаких комментариев от Верна не последовало, однако это не означало того, что он будет настолько же благостно молчать и в будущем. Взгляд его, по крайней мере, показался злорадным и достаточно противоречивым.

— А что, если мы его вообще не найдем? — пробормотал Норман Хиггс, еще один детектив отдела расследований.

Он славился своим пессимистичным настроем и умел находить темные стороны в самых радостных явлениях. Наверное, поэтому в свои сорок лет Норман не обзавелся ни женой, ни большим количеством друзей, да и родители Хиггса также старались с ним больше необходимого дела не иметь. Правда, когда дело касалось нашей работы, старина Норм демонстрировал удивительную прозорливость: его ни разу не удавалось обвести вокруг пальца, Хиггс всегда верил в худшее, в том числе и в людях, и тут ошибался крайне редко.

— Как это не найдем? — возмутилась я, стараясь не подать виду, что тоже очень сильно сомневаюсь, что у нас действительно что-то выгорит без привлечения помощи со стороны. — Мы непременно поймаем убийцу Мэгги Рид!

Вечером я поняла, что у меня не осталось физических и моральных сил. То есть совершенно. Конечно, грех было жаловаться на собственное состояние, никто в участке лучше себя не чувствовал, но общие проблемы не уменьшают личные.

В Кроули было не так уж много мест, где можно отойти душой. Когда городок мал, обычно у тебя два пути: или в бар, или в церковь. Я предпочла церковь. Не из-за сильной веры, просто преподобный Майкл Страуд был человеком хорошим, понимающим, а заодно и одним из моих близких друзей.

В церковь Святой Бриджит я вошла уже достаточно поздно, в любом другом городе Вессекса, возможно, слишком поздно. Но Майка можно было застать на «рабочем месте» едва не в любое время дня и ночи. Удивительная преданность делу для бывшего первого школьного хулигана и нарушителя спокойствия. Лично я подозревала, что выходки юности стали следствием слишком уж кипучей энергии. Теперь же она была целиком пущена на нужды общины и исполнение непосредственных обязанностей духовного лица.

Майк постоянно фонтанировал идеями и втягивал в их осуществление не только весь Кроули, но даже и собственного епископа, который появлялся в нашем городке, наверное, чаще, чем где бы то ни было. Страуд не просто читал проведи и справлял обязательный набор обрядов. Организовать благотворительность, концерт, любительский спектакль, обойти всех одиноких стариков, вести дополнительные занятия в школе — все это с огромным восторгом взял на себя преподобный Майкл Страуд, порой даже против воли властей или тех, кого облагодетельствовал его преподобие.

Кого-то местный священник раздражал до зубовного скрежета до сих пор, кто-то смирился с горькой участью, а кто-то — как, к примеру, я — Майка просто обожал, хотя бы потому, что к нему всегда можно прийти со своей бедой или сомнениями и тебя выслушают, поддержат, дадут совет и, скорее всего, даже помогут. Потому что Страуд терпеть не мог бездеятельности как таковой и не считал, будто доброе слово — единственное оружие в борьбе со злом.

С преподобным я столкнулась прямо в дверях церкви, Майк, вооруженный совком, метлой и тяпкой, видимо, решил навести порядок на прицерковной территории. Однако увидев страждущего на своем пороге, молодой священник передумал и тут же отставил инвентарь в сторону.

— Привет, Лив! — помахал мне рукой Страуд, правда не особенно жизнерадостно. Наверняка до преподобного уже дошли вместе с прихожанами печальные новости.