Хозяин дубравы. Том 1. Желудь

— Они сами и погонят, впереди иных, — усмехнулся седой. — Ты порой мыслишь, как человек, пришедший откуда-то очень издалека. Не понимающий простых вещей. Любая баба будет радоваться и гордиться тем, что ее сын али муж железо умеет ковать. И семью им обеспечивает. А то и род. Каждый нож — богатство. Каждый серп — отрада. Да и ведуны, как ты, обычно не спешат знаниями делиться. Из многих лишнего слова не вытянешь.

— Конкурс, что ли, начнется?

— Что, прости?

— Конкурс, это когда место одно, а его заняться хотят многие. И между ними борьба начинает.

— Что-то такое, да. — улыбнулся Вернидуб. — То, что ты им передал, осмотрят. А железо твое — доброе. Много лучше того, что из ромеев привозят. Да и то, что наши гости видели, послушают. И думать станут. Мыслю, гадать о том, как тебе отправить больше помощников, а не двадцать семь.

— Так кормить же нечем. Говорили уже о том.

— Это нашим нечем. Но ежели железо пойдет в достатке — его соседям дальним за еду станут передавать. Или даже дальше. Брат мой пытается разузнать о пути на реку, что в море на севере впадает.

— Двину?

— Да, возможно, она и так зовется. Там много кланов. Железо твое доброе. А у них, как ты сказал, есть соль.

— Торговый путь… да… это всегда хорошо, — кивнул Неждан и, перейдя на русский, стал рассуждать вслух. — Так-так. Хм. Армейская норма соли двадцать грамм в день. В год на человека это… это… где-то семь с половиной килограмм. У нас в шести кланах около тысячи семей. Если каждой по тройной пайке, то… хм… получается где-то двадцать две — двадцать три тонны.

— Что ты говоришь? — нахмурился Вернидуб, который все еще совсем не разумел русский язык, понимая лишь отдельные слова и фразы.

— Устный счет. — вернулся Неждан на местную речь. — Пытаюсь понять, сколько от них соли нашим кланам нужно, чтобы вдоволь и с запасом. Получается достаточно терпимо. Пара десятков лошадей на волоке спокойно перевезут вьюками за лето. А если сделать просеку, то за зиму на санях и того меньше коней потребуется. Хотя по уму там бы дорогу ставить вроде ромейской. Но то потом.

— Чудно ты мыслишь…

— Надо еще понять, почем у них там железо. — продолжил Неждан думать вслух. — А лучше не само железо, а изделия из него. Их, мыслю, обменивать будет сподручнее. Ибо железа столько же в них, а ценность выше.

— То далекие лета. — отмахнулся Вернидуб. — По чужим землям ведь идти придется. Да и там — сговориться бы не мешало.

— Но нужно же делать.

— А как же? Обязательно нужно. Только дожить еще надо. А по осени жди набега.

— Не обязательно, — возразил Неждан.

— Правитель ихний не простит Сусагу и Араку утрату власти над нашими землями.

— Если узнает о том. Что смотришь? Сам подумай. В чем эта власть выражается? В том, что они привозят дань?

— Вроде так, — кивнул Вернидуб.

— Весьма небольшую. Сколько он собирает с нас? Разве он везет это зерном?

— Даже не представляю.

— Полагаю, что Арак спускается с данью до Ольвии, где обменивает ее на что-то нужное.

— А роксоланам разве самим жито не надо?

— А сколько у нас того жита Арак берет? Слезы. Основной прибыток их с набегов и торговли рабами. Вот это лишится — да. Беда. Но тут большой вопрос — кто с тех набегов руки греет. Мыслю — Сусаг с Араком. В тихую шаля.

— Хорошо. Пусть так. И к чему ты мне это говоришь?

— К тому, что, если я все правильно понимаю, этот Сусаг со своими людьми так вдумчиво нас обирает не из-за того, что его правителю нужно наше жито. А чтобы мы жили в крайней бедности и не могли сопротивляться набегам. Не удивлюсь, что он берет с нас вдвое или более к тому, что должен. Значит, у них есть запас, с которого они будут своему правителю показывать сбор дани еще много лет. Даже если собирать ее не смогут. С нами же сами попытаются порешать. Своими силами и без лишнего шума.

— Сами в поход пойдут?

— Вряд ли. Это может привлечь ненужное внимание. Хотя кто знает? — пожал плечами Неждан.

— Мда. Надо будет, как расторгуемся, уходить отсюда.

— А куда?

— За лето найдем. Ты только скажи, каким это место должно быть.

— Большой каменистый остров посреди большой реки. Причем берега должны нависать над водой. Что, нахмурился? Пытаешься вспомнить? — улыбнулся Неждан. — Не утруждай себя. Таких островов на Днепре нет. Во всяком случае в его среднем и верхнем течении.

— Это какая-то игра? — прищурился Вернидуб. — Пойди туда незнамо куда и добудь то незнамо что.

— Понимаешь… тут просто так и не объяснишь. Мне своими глазами нужно посмотреть. Крепость — это ведь не только стены да ворота. От ее правильного размещения зависит очень многое. Иную, как ни укрепляй, не удержишь. А в другой даже против великого войска с горсткой защитников устоишь. Тут и вода важна, и топливо, и река, и многое другое. Холм у реки нужен. Но не всякий.

— Искать холмы, значит? А ты потом глянешь.

— Да. Крутые холмы у великой реки. Чем ближе к воде и чем круче — тем лучше. Все остальное надо на месте смотреть.

— Хорошо, — кивнул Вернидуб. — Найдем за лето и по осени вас всех перевезем.